Прекратите таращиться, ради бога!
— Поздравляю с Рождеством! — наконец сказала Лаура, кивнув Онни и Розе.
Она оставила на ночном столике плитку шоколада.
Уходя, Лаура заглянула в комнату медперсонала и попросила, чтобы ее данные были удалены из документов Онни. Она больше не была ему близким родственником.
— С Рождеством! — сказала Роза Онни и слегка пожала ему руку.
Уходя, она заглянула в комнату медперсонала и сказала, что ей можно всегда звонить, если будет что-то важное, связанное с Онни.
— ТА ЗАПИСКА БЫЛА ОТ ТЕБЯ, — сказала Роза.
Лаура кивнула.
— Это было немного спонтанно. Не могла сообразить, как можно предупредить тебя, прости.
— Как у вас было? — спросила Роза.
Лауре не нужно было торопиться с ответом, она добавила глинтвейна, и Роза приготовилась слушать.
— Все стало разрушаться, — начала рассказывать Лаура. — Сначала сломались маленькие вещи: рожок для обуви, тарелка. Отлетела ручка у холодильника, сгорел фен. Задняя стенка духовки начала нагреваться сама по себе. Я купила противопожарное одеяло и огнетушитель, а однажды даже пришлось вызвать пожарную команду. Вся инфраструктура начала разваливаться, несчастных случаев становилось все больше. Даже птицы падали с неба!
— Ого! — воскликнула Роза и обожгла язык горячим глинтвейном.
— Да и сами мы начали разваливаться, — тихо сказала Лаура. — Не знаю, как Онни, но я сама становилась все более одинокой, и мне было день ото дня все хуже. Однажды утром я проснулась и посмотрела на лежащего рядом мужчину. Он был для меня совершенно чужим, я не увидела в нем ничего знакомого.
— Абсолютно понимаю, что ты имеешь в виду, — сказала Роза.
— Когда Онни пропал уже и физически, — продолжала Лаура, — я подумала, что это случилось очень вовремя. Я чувствовала себя так, будто бы очнулась от векового сна. Тогда я посмотрела, что же осталось от меня самой: там — рука, тут — нога. Я дотронулась до щеки и увидела в зеркале смутно знакомого человека, по которому так соскучилась. Я потеряла этого человека, а не того мужчину.
— Типично, — сказала Роза.
— Все остальное было мелочью, в конечном итоге все было мелочью, — сказала Лаура и вздохнула. — А хуже всего было то, что я боялась, что я уже мертва. Что я уже окончательно и бесповоротно — живой мертвец.
— А как ты? — спросила Лаура после небольшой паузы.
— Ну, откуда-то «сверхпланово» взялись предметы мебели, для которых не было места, которыми не пользовались и без которых жилье выглядело бы просторнее и гармоничнее, которые невозможно было передвинуть в одиночку, к тому же сначала нужно было понять, куда именно их передвинуть, — живописала Роза. Три изюминки в стакане с глинтвейном разбухли до размера небольших шариков.
