— Если под этим ты подразумеваешь трахнуть тебя, то да.
Я дернулся от ужасной грубости:
— Об этом не может быть и речи!
— Ну, поскольку ты знаешь другой способ, то давай, начинай. Я слушаю.
Дракон сделал шаг по часовой стрелке. Я тоже.
— Я не знаю, и уже сказал вам вчера об этом, но то, что предлагаете вы, возмутительно!
— Алияс, не строй из себя святую невинность. Я прекрасно знаю, что думает об этом ваше слабое на задок племя.
Я споткнулся от таких слов, чувствуя, как от стыда у меня пылает не только лицо, но и все тело!
— Согласен, трахнуться со мной в полуформе будет тяжеловато, но ничего, заживёшь, раз тебе и стол подойдет.
— Да о чем ты?! — я даже приостановился, не зная, как спросить. — Что ты имеешь в виду под полуформой? И причем тут стол?!
Теперь замер и дракон. С минуту он рассматривал мое недоумевающее лицо и наконец нахмурился:
— То есть, ты не знаешь, что ритуал проходит в полуформе?
— Да откуда мне знать вообще, как проходит твой дурной ритуал! — всплеснул я руками, досадуя на тупоголовость ящерицы.
— Ты же сам предложил отдать в уплату долга силу. Это тогда тебе откуда известно?
— Прочел.
— Где? — скептически поднял бровь дракон.
— У Нортона есть несколько книг о вас. Там и прочел.
Ну что же за идиот такой!
Словно о чем-то раздумывая, Шайс потер подбородок:
— Что конкретно там написано?
— Только то, что я могу отдать долг жизни, либо преподнести в уплату золото или силу.
Кажется, дракон наконец поверил, что я с ним не играю:
— Ладно, просвещу тебя, неуч.
Словно пощёчину отвесил… животное!
— Чтобы отдать силу, нужно совокупиться, предварительно нанеся на Дающего руны, то есть на тебя. Тот, кто принимает силу, должен быть сильнее во много раз, потому ритуал проводят в полуформе, иначе нас обоих разорвет от освобождающейся силы на куски. Через какое место соединимся, думаю, ты уже догадался, детеныш.
У меня задергался глаз.
— Н-но я не м-могу, — заикаясь, выдал я.
— Не бойся. На деле все не так страшно. Будет немного крови — руны я должен нацарапать собственноручно, и да в полуформе член обрастает роговыми наростами. Но я обещаю не причинять непоправимого вреда.
— Я не… я не… — У меня кружилась голова от страха и ужаса, стоило представить, как чудовище… Меня замутило. — Воды, — прохрипел я и опустился на край кровати.
Видимо, пепельный цвет моего лица говорил о том, что я не притворяюсь, и ящерица соблаговолила принести мне стакан воды.
— Я… я никогда не смогу пойти на такое. Это же просто варварство!
