Джису: Перерыв на воду?
Джейсон: А что, уже устала? Я только начал. Ты сама так сказала.
Джису: Я не устала! Просто нужна передышка. Кажется, и тебе тоже. Ты сильно потеешь.
Джейсон: Знаешь, когда я приглашал девчонок поиграть в теннис на свиданиях вслепую, все выглядело совсем не так.
Джису: А как?
Джейсон: Как настоящая игра с полными сетами. С потением и дополнительным временем.
Джису: О, ты думал, я буду сама кокетливость и попрошу научить меня делать бэкхэнд? Надеялся, меня впечатлит твой многолетний опыт игры в теннис?
Джейсон: Ладно, нет. Не совсем так.
Джису: Но нечто подобное, да? Хорошо, это только четвертый гейм. Еще два. Я еще могу одержать победу.
Джейсон: Вот, твоя очередь подавать.
Джису: Да! Пятнадцать – ноль.
Джейсон: Лав[12].
Джису: Что?
Джейсон: Пятнадцать – лав. Не ноль.
Джису: Ой, точно. Всегда это забываю. Лав значит ноль.
Джейсон: Это явно придумал циник с разбитым сердцем.
Джису: Да, готова поспорить, он бы тебя возненавидел, узнав, что ты с помощью тенниса охмуряешь девчонок.
Джейсон: Разве я это делаю? Охмуряю тебя сейчас?
Джису: Тридцать – лав. Нет, если позволишь мне вот так вести счет! Играешь, как можешь, Джейсон?
Джейсон: Я стараюсь! Похоже, я впервые проиграю целый сет на свидании вслепую.
Несправедливо, что каникулы закончились, казалось, едва успев начаться. Две недели, которые семья Ким провела в городе, Джису показались очень короткими. Харабоджи и ее родители давно уехали, но пол в комнате Джису до сих пор был усеян обрывками рождественских оберток и золотистым серпантином. Если их не поднимать, может, Рождество продлится, а ее семья еще останется в городе?
Несколько месяцев вдали от семьи заставили Джису дорожить их присутствием. Она даже провела с ними канун Нового года. Тиффани, как и каждый год, закатывала в подвале родительского дома вечеринку, но Джису даже не думала о том, чтобы бросить харабоджи и родителей в их последнюю ночь.
Ты уверена? спросила Тиффани. Мы будем по тебе скучать!
Кажется, там будет Остин, упомянула Хиба. Это изменит твое решение?
Если уж на то пошло, Джису стала еще больше сомневаться. Он не хотел познакомиться с ее семьей и с ней как будто не хотел проводить время. За все каникулы Остин почти не связывался с ней, если не считать единичные сообщения, которые ни к чему не привели, и комментарии под ее постами в «Инстаграм» в виде сложенных в мольбе рук и смайла с глазами-сердечками. Он ее не игнорировал, а как будто оставил хлебные крошки, чтобы по ним вернуться к ней, когда это будет удобно. Каждая крошка сводила на нет твердую решимость Джису держаться от Остина подальше. Но при этом каждая вызывала боль в груди. Он хотел ее видеть, но не в таком смысле, в каком она хотела увидеть его.
