И вот нам пришло из Парижа восторженное письмо от Клоди Файен. Потом сама нагрянула – высокая, статная, глаза горят; она всё время улыбалась, готова была в любой момент распахнуть объятия, прижать тебя к сердцу. И так смеялась заразительно, закидывая голову, блаженно прикрывая глаза… В общем, это была поистине харизматическая личность, штучный экземпляр, который хорошо инопланетянам показывать, чтобы у них о землянах сложилось приятное впечатление.
Клоди Файен завораживала меня, в ее присутствии я впадала в легкий транс, и, будучи в эйфории, однажды прыснула себе в глаз духи, которые она привозила нам в изобилии из Парижа. Три дня очухивалась, могла бы окриветь, носила б черную пиратскую повязку на глазу…
Родители водили ее гулять на крышу нашего прежнего дома в Большом Гнездниковском переулке, откуда видно всю старую Москву. Они то провожали ее на Кавказ, то встречали из Средней Азии… Причем повсюду Клоди накупала тяжеленные ковры, неподъемную чеканку, резьбу по дереву, глиняные кувшины, расписные пиалы – и всё это аккуратно распределяла по музеям Парижа!
А дальше стали раздаваться телефонные звонки, и незнакомые, но очень приветливые голоса передавали от нее приветы, при встрече – открытки с видами Парижа, капроновые чулки, опять же “Шанель № 5” – венгерский, польский, немецкий, шведский переводчики ее книги…
И те арабские ребята явились к нам, словно звенья цепочки, связующей наши пока не заасфальтированные Новые Черемушки – и туманный, волшебный, практически недосягаемый Париж.
Ах как славно мы тогда посидели! Все смеялись, шутили. Каким-то чудом раздобыли бутылку.
Было уже далеко за полночь, когда мы вызвали такси и попросили подбросить наших друзей до гостиницы “Украина”. Машину пришлось толкать – она увязла в грязи около подъезда. Такие звезды горели в ту ночь, фонари там у нас еще не включили, и очень были выразительные созвездия. Али с Мохсеном всё удивлялись, что подобных созвездий, как в Новых Черемушках, они никогда нигде не встречали – ни в Южном полушарии, ни в Северном.
– Вот свергнем власть имама – и милости просим к нам в Йемен, – сказали они на прощанье.
– Ну-ну, – мы ответили.
Не знали, как можно еще поддержать этот разговор.
Однако не прошло и полугода, в сентябре 1962-го в Йемене действительно произошла революция. Видимо, эти двое ребят и впрямь были настроены решительно: они свергли имама и в северной части рассеченной надвое страны установили республиканский строй. Али Хусейни погиб в сентябре в перестрелке. Мохсен стал послом Йемена во Франции.
