На прибрежную тропу вышли еще люди, покрупнее. Мужчины. Шестеро. Как и женщины, голые и опаленные солнцем, вот только шрамов у них было побольше. Все молодые. Самый мелкий был темноволос, у остальных были морковно-рыжие шевелюры и бороды. За ними увязались три собаки с пугливо поджатыми хвостами.
Мужчины с властными криками проследовали по берегу вверх по течению. Женщины вышли из воды и направились за ними. На излучине все забрели в реку и начали шумно плескаться, загоняя рыбу в сети. Младенец заплакал. Двое на утесе напряженно следили за происходящим.
Один из мужчин запустил камнем в псов у сетей. Собаки отбежали, снова подкрались к сетям. Мужчина был крепкий, ладно сложенный, самый крупный из всех. Пока остальные гнали рыбу, здоровяк заметил, что сеть обвисла, выскочил на берег и подтянул ее. На утесе волчьи глаза обернулись к человечьим. Волчьи зубы негромко клацнули.
Рыбины бились в сетях, вздымали пену. Люди стягивали сети, рыба выскакивала из ячей, собаки запрыгивали в реку, разевали пасти. Крики, визг, вопли, столкновение тел. Наконец трепыхающуюся сеть выволокли на берег, кинулись ловить добычу, что норовила ускользнуть в воду. Молодой здоровяк выпрямился, с довольной ухмылкой зажал в руках по рыбине и принялся поочередно откусывать. В спутанной сети у его ног возились дети. Он грозно прикрикнул на них и подбросил рыб в воздух.
Наконец женщины поволокли добычу по тропе к хижинам; река опустела. Девушка и волк потянулись, напряженно замерли. Из-за утеса повеяло дымом. Знойное безветрие окутало скалы. На прибрежном песке блестели рыбьи потроха, над которыми не вились мухи. Безмолвие бухты лишь изредка нарушал детский плач. Солнце клонилось к закату, тени утесов накрыли реку. Ветер унесся вслед за солнцем.
Вскоре в ущелье спустились сумерки, в сиреневом небе сиял месяц. Из бухты поднимался столб дыма. В тишине робко и напевно зазвучали голоса, складываясь в нестройный хор, сопровождаемый глухим ритмичным стуком. Пение то и дело прерывали крики и визг. Столб дыма заколыхался, разбрасывая искры. Гомон усилился. Перешел в невнятное бормотание. Наконец все стихло. В ночном холоде потрескивали камни.
Волк ушел. Девушка, вздохнув, осталась на месте. За поворотом реки завыла собака, взвизгнула и умолкла. Пальцы девичьих ног выводили узоры на песке. Волк вернулся, переступая мокрыми лапами. Девушка и волк поели и напились. С заходом луны они уснули.
Перед самым рассветом они покинули расщелину, перебрались на другой берег, к обвалу, и, пока небо бледнело, несколько раз прошли под утесами. Наконец они присели в зарослях ольхи на берегу, у самой воды. Напротив, за рекой, виднелись хижины.
