Перебирайся жить ко мне - Джеймс Типтри-младший

Джеймс Типтри-мл

Перебирайся жить ко мне

Перевод с англ. - О. Колесников

_{>Come Live with Me. 1988}

Мне сполна довелось познать огонь.

Четыре сезона назад землю поразила засуха, и на деревья, что росли выше по течению, обрушился отвратительный раскаленный ветер. Затем небо затянули смрадные облака, освещенные снизу зловещим багровым заревом. Вода, падавшая через перекаты в мой пруд, нагрелась. И тут показался огонь - сначала он по верхушкам перекидывался с дерева на дерево, а после надвинулась целая стена пламени. Рыча и потрескивая, пожар перемахнул через мою речку, и очень скоро ее берега огласил хруст падающих стволов.

Меня обуял ужас. Не помню, как бросился в речушку, из толщи воды которой наблюдал потом за буйством пламени и, съеживаясь от страха, гадал: неужели мне суждено погибнуть от жара? У меня нашел спасение кое-кто из присных - те, что, на мой взгляд, пострадали от огня; и хотя мне невыносимо было видеть их страдания, я все-таки позволил им остаться.

Не помню, долго ли бушевало вокруг адское пламя - в конце концов неистовство огненной стихии пошло на убыль. Чутье подсказывало мне: начался дождь. К реву и треску огня добавились гром и вспышки молний. Но это было совсем не плохо - дождь гасил пожар. От земли поднимались исполинские клубы шипящего белого пара. Лишь кое-где еще виднелись языки пламени.

На исходе ночи я решил оценить обстановку. К урону, нанесенному мне пожаром, можно было причислить девять безнадежно увядших настилов из листвы и загубленный жаром готовый расцвести побег.

На следующий день, когда земля достаточно остыла, я послал двух своих на разведку - посмотреть, в какую сторону ушел пожар. Тогда-то я и узнал о том, что с тех пор беспрестанно мучило меня, - выше по течению, там, где заканчиваются мои и начинаются соседние владения, упало, перегородив русло, обгоревшее дерево. Упало и уже не давало сплавляться по течению сгусткам вещества, благодаря которому мы размножаемся.

С тех пор что только я не предпринимал, дабы убрать преграду и позволить сгусткам плыть по речушке. Увы, мои прудовые сородичи чересчур слабы, чтобы сдвинуть целое бревно. А я не мог позволить себе бесцеремонно помыкать ими, не мог заставить их объединить усилия, не мог настойчиво преследовать одну и ту же цель. И посему целых три сезона я провел вдали от жизни. Цветы мои цвели напрасно, набухшие яичники так и распирало. Мои пыльники раздулись и ныли от натуги. Подумать только: три сезона воздержания! Я был близок к помешательству. От беспокойства и паники в моих мыслях начался разброд, и моя власть над сородичами отчасти поколебалась. Мне оставалось уповать лишь на то, что какой-нибудь паводок или иное стихийное бедствие сдвинут-таки притопленное дерево - хотя надежды на подобный исход были довольно призрачны. В самые отчаянные минуты я даже начинал жалеть, что мне удалось пережить пожар. В самом деле, к чему теперь жить? Уж не для того ли, чтобы гнить заживо?