. Я была готова отдать себя тому, кто меня полюбит, найдет в лесу и заберет с собой. Я готова была отдать
ему все что имею и в тысячу раз больше. Я готова была создавать то чего у меня нет, учиться тому чего не умела. Если бы появился тот, кто сказал бы что любит меня и нуждается в моей любви, я бы сделала невозможное. Я бы превратилась в бога и создала бы новый мир, угодный моему любимому. Я создала бы новые материки и океаны и населила бы их драконами и единорогами и всем тем чего не существует. Для него я сотворила бы чудо. Пока не появился Дима, я была глубоко одинока. По сравнению с моим опустошением Марианская впадина была лишь мелкой лужицей в парке, в которой купаются воробьи. Космос и тот не всегда мог вместить все мое одиночество. Я чувствовала то же самое и от Димы. А потом мы
соприкоснулись. Я жалела о каждой секунде, потерянной из тех долгих девятнадцати месяцев, что мы не были вместе, несмотря на то, что уже были знакомы. Мы познакомились, но не знали друг друга.
В тот момент, когда пал железный занавес моего морального ступора Дима начал ощущать меня, его внутренний маячок начал распознавать мои вновь появившиеся эмоции. Он был удивлен тому, что они у меня вообще есть. Дима признался, что до этого момента он меня побаивался, потому что никогда не встречал людей без эмоций. Дима меня чувствовал. Раньше Наташка ругала меня и кричала, что не все такие телепаты как я, и что надо говорить о своих желаниях и чувствах, если я хочу получить на них какой-то ответ. Я не понимала почему меня никто не чувствует, ведь это же так просто. Всего-то и надо немного приглядеться к человеку, и не быть равнодушным. В глубине души мне казалось, что люди просто слишком заняты собой и своими страданиями, без которых жить не могут, и так как собственное эго застилает им обзор они и не чувствуют других людей. Дима не был занят собой, он хотел себя в кого-то вложить, и потому чувствовал других. Потому и почувствовал меня. Он был потрясен тем, что мы подходили друг другу как шуруп и гайка.
Я для него так же была не просто маленькой Машей, которая требует круглосуточного внимания, я была и его женщиной. Такого секса как с Димой у меня раньше не было ни с кем. Он говорил, что в постели из маленькой Маши я превращаюсь во взрослую Марию, искушенную и развратную, что ему очень нравилось. И это действительно было так. Всех своих предыдущих любовников я несколько стеснялась и не могла полностью раскрепоститься. Здесь же я знала, что Дима
