— Воды хотите? — И я почувствовал, как пересохло во рту.
— Да, извините, спасибо. — Нога совсем не хотела сгибаться, пришлось ворочаться, чтобы устроиться боком. В машине пахло, как в морге — я ненавижу всё ёлочки-дезодоранты, что люди вешают в свои машины. Меня мгновенно почти укачало — здесь было жарко. Нога почти на глазах раздувалась и всё сильнее болела, но я сумел уловить атмосферу у них — он пару раз, обернувшись, ей что-то сказал, ехал не глядя вперёд, ждал, пока она ответит (и до меня вдруг дошло — так он меня не заметил) … — душны у них отношенья. В пробках, конечно, стояли — через полчаса всё же подъехали к дому.
— Здесь не припаркуешься. — Он ехал дальше вдоль ряда машин, до конца улицы в конец квартала. — Вот, только здесь. — Он резко остановился и, подавая визитку, сказал. — Если лекарства нужны будут, вы позвоните, и продиктуйте ваш номер — я позвоню вам, узнаю. Сказав «спасибо» и номер, я вылез, машина ушла — и только тут оценил расстоянье — так всё и вышло, цепляясь за стену, я ковылял полчаса. Мимо шли люди, спеша на работу — человек тридцать, возможно. Мне было стыдно под взглядами — видно ж, что я пьян тотально. Лишь в конце девушка мне предложила помочь, но чем поможет — хрупка, отказался. А вот за пиво пришлось попросить пару раз — через дорогу идти в магазин меня уже не хватило — один мужик мне принёс, согласился. Доковыляв до кровати, я рухнул. Через четыре часа, когда колено раздуло в три раза, и боль уже разъедала мозги, я позвонил — друг с женою приехал. Вызвали скорую и — в Джанелидзе.
Пара часов на каталке в фойе, и положили в кладовке на стол — два развесёлых таких пацана через колено иглой откачали в нём жидкость — тут я не смог, заорал. Сделали гипс мне от пятки до паха. И две недели в палате — врач заходил пару раз, и пару раз заходили друзья, не покурить, комары по палате. А за окном на большом пустыре по временам кто-то жарил шашлык — и на восьмой, к нам, этаж долетал его запах. Кто-то зашёл — расспросил, как всё было, потом был даже гибдэшный инспектор — я ему отдал визитку того Александра, пусть разбираются сами. Он позвонил, я лежал уже дома.
— Здравствуйте, я — Александр. — Медленно, я догадался, кто это.
— Здравствуйте. — Мы помолчали — пересечение разных пространств и в этот раз было тихим.
— А у меня на два года забрали права. — И мы опять помолчали, я извинений в себе, почему-то, найти не сумел, и даже сам удивился. Что он хотел, я не вник, как-то не смог заглубиться. Он отключился, а я стал дальше смотреть на окно — лет уже пять не смотрел телевизор.
