дно! Лицо, как маска, висело на мне — мускулы в нём уже спали. А ноги шли — мимо длинных высоких домов и шелестящих деревьев. Придомовая дорожка свернула в обширный газон и впереди упиралась в дорогу — жалко, конечно, что нет перехода — перебегу, как обычно. Остановившись за самым поребриком, как зоркий сокол, я выжидал промежуток побольше в движеньи машин — хотя их было немного, но, чтоб идти, не бежать — такой не появлялся. Ну вот — сойдёт, но только справа идущий вдоль той стороны, вижу, включил поворотник налево ко мне, тогда и я оглянулся налево — там вдалеке тоже шёл с поворотником, тоже ко мне, и я, вздохнув, полубоком и полуспиной сделал полшага обратно, при этом глядя, как оба всё же проехали прямо. Раздался слабенький хруст, и я увидел под носом стекло, а сам лежу на капоте. Машина тихо наехала сзади и, точно сбоку — в колено. Мне стало очень неловко — ну и чего я разлёгся, и понемногу я начал сползать на асфальт, но только встать почему-то не смог — колено левой ноги вдруг ушло куда-то внутрь и направо. Пришлось опять завалиться. Открылась дверца водителя, вышел высокий мужик — остановился, глядел на меня, я перед ним извинился. — Простите, я сам виноват, сейчас немного вздохну, отойду. — И постарался дышать — получилось, снова попробовал встать — нога почти распрямилась, только я, стоя, качался. Он всё стоял, и я снова сказал. — Сейчас, сейчас отойду, вы уж меня извините. — Он пошёл к дверце, но только я всё стоял, нога не шла, не хотела. Я как-то дёргался, не понимая — и это стало уж слишком. Он снова вылез из дверцы.
— Вам как-то помочь?
— Нет, нет, спасибо, простите. — Но вот пойти почему-то не мог, даже стоять было трудно. И тут меня осенило — халява, а почему не схитрить, эти десять минут до метро можно же с ними проехать. — А вообще-то…, если чуть-чуть подвезти до метро, было бы здорово, если возможно. — И он, кивнув, почему-то опять сел за руль, но потянулся на правую дверцу, что-то подёргал на ней изнутри, потом толкнул, и та чуть-чуть приоткрылась. Я попытался идти до неё, но получилось забавно, нога слегка заболела. Но можно было держаться рукой, и я допрыгал, и влез на сиденье. Он наблюдал мои телодвиженья.
— А вообще вам куда?
— Далековато, на Лиговку.
— Мы довезём вас. Пробки и мы опоздаем на службу. — Странный какой-то, ведь я не прошу…, но, так как он сказал «мы», я наконец оглянулся — там в полумраке от дымчатых стёкол сидела женщина в строгом костюме, я поздоровался, она в ответ протянула немного «Бон Аквы».
