- Слышал, тебя здесь прозвали Психом, - заметил полковник с тихим вздохом. - Очень правильно. У тебя, парень, напрочь отсутствует инстинкт самосохранения. Недодал тебе создатель этакой мелочи, обделил. Жаль, я сразу не разобрался. Такое качество следует учитывать.
Я понял только, что драться он больше не будет, и прислонился к стене, постаравшись снять напряжение со скрутившихся в тугой узел мышц живота. Хотелось лечь на пол, свернувшись клубком, и тихонько скулить по-собачьи; ещё очень обидно было увидеть насмешливую гримаску на одутловатом полковничьем лице.
Впрочем, гримаска мелькнула мимолётно и исчезла.
- Ты вообще интересный экземпляр, - задумчиво сообщил мне Мосин. - Медики и здесь от тебя в восторге. Здешний врач говорит, что на одних только данных по твоему восстановлению после шока можно диссертацию защитить. И люди к тебе... Никифоров вот не так давно у меня справлялся. А ведь старик своих учеников обычно даже по фамилиям не трудится запоминать. И кстати, ты не знаешь, что за морж усатый мне в ноги кидался, когда я расстрельную команду сюда вёл? За колени облапить пытался, придурок.
- Тарас, - разлепил я губы. - Это Тарас.
- А?
- Механик мой.
- И даже комбат, пропойца чёртов, за тебя заступился. Хотя ему бы свою задницу прикрыть. Чем ты их берёшь, людей-то?
Я выговорил:
- Вам не понять.
Мосин, как ни странно, на оскорбление не отреагировал.
- Ну и чёрт с ним, - согласился он. - Обойдусь. Но без меня ты бы гнил на рудниках, помнишь? Никто из этих доброхотов тебе не мог помочь. А я - смог. Легализовал тебя, от яйцеголовых отмазал - кто? Я. И между прочим, надеялся, что могу рассчитывать... Ну, пусть не на благодарность даже. Хотя бы - на порядочность. На честную отработку долга. А ты мне - такую свинью. Это как?
- Почему же свинью, - произнёс я бесцветно. - Я вытащил ребят. Спецназовцев. Семь человек. Это было непросто. Но они бы загнулись там. В ущелье этом идиотском. В чём же тут свинья?
- Между нами. Ты рассчитывал выцепить досрочное?
Я смотрел на полковника, с трудом, сквозь застилавшую мозги муть сознавая, что общаемся мы, пользуясь разными языками - и оттого не поймём друг друга никогда; смотрел, как на представителя другой расы - по злой насмешке судьбы похожей внешне, но бесконечно далёкой внутренне. Смотрел, чуть покачиваясь на ослабевших, грозящих подвести меня ногах.
Потом сказал:
- Да. Рассчитывал.
Мосин улыбнулся удовлетворённо.
- Я так и подумал, - кивнул он. - Борзый мальчик. Только ты просчитался, малыш. Видишь ли, есть правило. Единственная добродетель штрафника - чёткое выполнение приказов. Непослушный штрафник - это списанный штрафник. Такова аксиома. То, что с тобой осечка вышла - недопустимый промах; впрочем, виновные своё уже получили. Можешь, пожалуй, причислить этот феномен к списку своих личных побед. Но на повторение не рассчитывай. После моей профилактики - ни в коем разе. Это так, совет.
