«Но и жить, конечно, не новей». Здесь истоки довременной гибели поэтов. Беседовать с собой — занятие скучное. Нет сопротивления и согласия, живого дыхания, взаимного влечения, всего, что составляет обаяние умного разговора. Иной из них способен далеко продвинуть вперёд.
1 декабря. «Красная палатка» Калатозова: мы в большей степени люди, чем представляем себе. Когда смотрел на счастье Мальмгрена и Валерии, стало стыдно за себя. Как совместить большие порывы с маленькой жизнью? Во всяком случае, не так, как я это делаю.
4 декабря.
Памяти Фета /для стенгазеты/.
Юбилей Фета его почитатели отметили задушевно и негромко. Не было привычных для больших поэтов славословий, торжеств, памятников, но не потому, что имя Фета малоизвестно. Просто сам характер его жизни и поэзии таков, что не терпит над собой никакого насилия — ни доброго, ни злого. Человеку чуткому и душевно одарённому Фетовская муза сама привыкла открывать свои тайники. Её искренний и чистый голос породил эхо редкостной поэтической силы, а наши времена подтвердили её нетленное обаяние и глубину.
Фет познал сполна холод отчуждения современников. Только немногие из них, в том числе и Толстой, понимали, что с приходом Фета в мире поэзии заполнилась зияющая пустота. Впервые так ясно и точно строфы поэта вывели наружу изменчивый и бездонный мир души, обозначили все её колебания и переливы. Нить живописных строк тянется свободно и непринужденно, и каждая из них — драгоценное мгновение жизни с её прелестями и невзгодами. Кому не знаком хаос внутренних переживаний и ощущений, а Фет ведёт себя в нём как властный и зоркий хозяин. Ничто не ускользает от его внимания, волшебное перо художника заключает в словесную оправу даже мимолётный порыв.
Половодье дум и чувств поэта приводит современного человека в смятение. Перед ним вдруг открывается простор, который он по незнанию искал совсем в другом месте Столкновение с Фетом подобно прозрению. После него невозможны успокоение, самообман, будничность, «весь этот тлен, бездушный и унылый». Потомки признали Фета кровно своим. Он предвидел, что так будет, что придёт пора, когда истинные потребности человека вытеснят в нем все вынужденное и преходящее.
8 декабря. Люди, не замечая, срастаются с мелким развратом, грязью и обманом. Жажда лучшего проглядывает во всём. Все хотят сытно и вкусно есть, модно одеваться, обзавестись полированной мебелью и полкой книг. Словом, комфорт и достаток стали непременным условием домашнего очага. Но насколько возросла тяга к устройству личного, настолько охладел интерес к общим делам. Поэтому рядом с комфортом — развал и запустение.
