Английская литература в двадцатом веке не могла не стать другой. Тогда, в июле сорок третьего я ещё этого не понимал. Кто я был: скромный издатель без запаса бумаги в полуразрушенном бомбой офисе. Но чего меня нельзя было лишить, так это веры в талант твоего мужа и страстного желания рискнуть всем ради него. Я искренне верил в успех. И поэтому подписал с Джорджем договор ещё на три книги. Три, Соня, три книги. А в руках только одна. Тяжёлая болезнь доконала его. Всё, книг больше не будет. Даже ожидаемой всеми биографии. Даже, повторюсь снова, фильма, на который Джордж так рассчитывал.
(Варбург надевает фетровую шляпу и собирается выйти.) Увидимся на похоронах.
Соня. Постой.
Варбург. Да?
Соня. Кто самый знаменитый в мире киноактёр?
Варбург. Не знаю.
Соня. По-моему, Кларк Гейбл.
Варбург. Похоже, ты права. Да, Кларк Гейбл.
Соня. Скажи им, что я хочу с ним встретиться.
Варбург. Что-что, не понял?
Соня. Сообщи, что я хочу встретиться с Кларком Гейблом. У него контракт с кинокомпанией.
Варбург. Да?
Соня. Да, точно.
Варбург. Что ты хочешь от меня?
Соня. Организуй с ним встречу.
Варбург. С Кларком Гейблом?
Соня. Именно.
Варбург. Заключишь сделку?
Соня. Я подумаю. И вот ещё что.
Варбург. Да?
Соня. Не забудь удочку.
Варбург. А тебе она не нужна?
Соня. Но не там, куда я собираюсь.
Варбург. И куда же?
Соня. На юг Франции, с Морисом.
Варбург забирает удочку и уходит. Соня оглядывает комнату и замечает большого размера ботинки Оруэлла. Берёт один из них и просовывает в него руку. Трёт ботинком о щёку. Потом ставит его рядом со вторым, снимает туфли и обувается в ботинки. Ходит в них по комнате. Потом как бы пританцовывает.
Звучит песня Эдмунда Роса «Радуйся жизни» (Enjoy Youself). Соня берёт с кровати малинового цвета пиджак Оруэлла, прижимает к груди и, танцуя, покидает палату.
