Только ему было досадно, что не сам он сжег эту мельницу и что вообще он очень мало успел еще им насолить. Он сидит сиднем в болоте и боится высунуть к ним нос. И в конце концов он может сдохнуть здесь, так и не отомстив главным виновникам своей беды. Эльмар Уйт останется жить и радоваться. А ведь это он добивался больше всех, чтобы братья Карьямаа были раскулачены. Это он загнал Алекса в болото. И, кроме того, он украл его невесту. А разве она не вышла бы за него, за Алекса? Вышла бы. Она так участливо спросила его тогда: «Ты хворал, Александер?»
Весь этот месяц после встречи с лесорубами у костра Алекс питался лишь хлебом и картошкой. Мельник не прислал ему ни капли водки и ни крошки мяса. Он заявил через сына, что все деньги Алекса кончились и он не может кормить его даром без конца.
Но предыдущей ночью мельник сам явился к Алексу, притащил сразу несколько литров вина и множество разной снеди.
Алекс не знал, что незадолго перед этим к мельнику явился втихомолку Яков Карьямаа, который провел у него добрую половину ночи. Мельник предложил Якову как-нибудь спасти Алекса, пока он не попался, но Яков только безнадежно махнул рукой и принял такой скорбный вид, который ясно говорил, что он уже примирился с гибелью сына. Потом он придвинулся к мельнику поближе, передал ему пачку денег и долго шептался с ним о чем-то, после чего снова исчез.
И вот предыдущей ночью мельник притащился к Алексу с вином и закуской.
Алекс молча выглянул из шалаша и даже не поздоровался с ним.
Мельник суетливо начал опустошать в темноте свою котомку, выкладывая продукты перед шалашом.
— А вот и я хоть разочек, да навестил тебя, — зашептал он. — Насилу добрался. Чуть не утоп возле средней грязи... Доски-то подгнили малость. Надо будет прислать новые... — он потянул носом воздух. — Воняет у тебя здесь... гляди — собаки учуют.
Он силился разглядеть в темноте лицо Алекса.
Алекс молчал.
— Ну как здоровьишко-то? — спросил мельник.
Алекс высунул из шалаша свои длинные ноги и уселся перед мельником, сложив руки между колен.
— А ты надеялся, что я сдохну, если ты меня покормишь месяц одним черным хлебом? — спросил он.
— Тише, тише! — замахал руками мельник. — Что ты, Лексан Яковлич! Вот как перед богом скажу — самим жрать нечего было. Сами насилу до обмолота дотянули...
Он торопливо схватил бутылку с водкой и начал ее раскупоривать большим ножом.
— А зачем мельницу сожгли без меня? — спросил Алекс. — Под мою марку задумали работать? — В голосе Алекса сквозила угроза.
