— По-опалась!
— Ай! — отскочила она. Щеки пошли красными медяками. — Это ты?
— Нет. Арнольд Бабаджанян.
Борька, чуть скосив челюсть, улыбался, долго смотрел в упор.
— Куда?
— Кто?
— Дед Пихто. Ты. «Кто».
— В эту… в Дмитриевку.
— А кто там у тебя? — прищурил глаз Боря с каким-то особым намеком.
— Где?
Борька рассмеялся.
— Ты что, совсем, что ли? В Дмитриевке этой, кто у тебя?
— А-а. Никто. То есть… Какое твое дело?
— Хм… Это еще километров семь топать!
— Автобус все равно дольше ждать.
Борис выудил из пачки в нагрудном кармашке сигарету, помял в руке, красуясь золотой печаткой на безымянном пальце.
— Чего стоишь? Садись, поехали.
Борька правил, елозил сигаретку в губах, косился на Галю. Та жалась к дверце.
— Сядь ты по-человечески. Не бойся, не укушу.
— Мне так удобнее.
Она все-таки подвинулась. Борькин взгляд успел поймать игру Галиных коленок, пробежался до плеч.
— А ты ничего смотришься, нормально. Похорошела, я бы сказал. На эту… француженку, на Мирей Матье стала похожа. — Борька дурашливо втянул носом воздух. — Надушилась зачем-то в Дмитриевку. Аж бензин перешибает! Так все-таки, кто там у тебя?
Галя отвернулась, смотрела на плотную стенку леса.
— Не замуж вышла, случайно?
— Тебе не все ли равно.
— Было б все равно, лазили б в окно. А, да ты же большой спец в этом деле: тук-тук-тук! — вот она я, — отчеканил Борька.
— Останови.
— Ладно. Пошутить нельзя. Сидишь сама, как… Ответить трудно? Дочка-то где?
— Ее Дашей зовут.
Борьке это, наконец, надоело. В самом деле — она же еще и дергается! Какую-то героиню из себя корчит. Одна ребенка воспитывает?.. Кто просил рожать?!
— Знам. Чай, кажинный месяц боли сотни платим, — ломая язык, съязвил Борька.
— Платишь-то всего…
— Зато по сколько! — Он присвистнул. — А сколько впереди! А у меня семья. От своего дитенка отрываю. Кстати сказать, если я, конечно, не ошибаюсь, кто-то говорил: «Сама воспитаю, помощи не попрошу…» Говорил кто-то такое, а?
Галя мрачнела.
— Что молчишь?
— Дурочка была. А ты как хотел: попользовался — и в кусты. — Она вдруг осмелела, стала норовистей. — Плати, милый, по закону положено.
— По закону?.. Ты же сама… Я… — Борьку чего-то заело. И прорвало. — А по закону не положено сначала замуж выйти, а потом рожать?! А по закону не положено знать, раз я деньги плачу: куда мои деньги уходят?! — Тут он уж хлестко влепил, как пощечину: — На ребенка или на хахаля?!
— Конечно, на хахаля, — улыбнулась Галя. — Догадливый ты какой. Я теперь, Боренька, знаешь, как живу: красиво — направо и налево!..
