Сравнительно тихо оставалось лишь в овраге, облюбованном группой Бубенца. Первой у схрона показалась Эльза с полотенцем на плечах, ее бдительно конвоировала Нина. Залезать в стылую волчью яму при греющем солнышке раненой не хотелось, и она принялась тщательно вытирать мокрые волосы. Из-под короткой стрижки глянула на конвоира:
– За что вы меня здесь держите?
– Мы? – удивилась Нина. Надвинулась на диверсантку так, что той ничего не оставалось делать, как осесть на песок. – Это ты нас здесь держишь, гнида! Семен Власов – подстрелен под куполом парашюта. Иван Харитонов – задержан при первой же проверке на мосту. Степан Друзь – схвачен. Только мы прошли. Мы, о которых ты, сволочь, ничего не знала. Прихлопнуть бы саму – и дело с концом, не возиться.
Занесенная рука могла влепить и оплеуху, но появились с другого края оврага умытые и причесанные Бубенец и старшина. Леша тревожно посмотрел на женщин, едва ли не встал меж ними, демонстрируя, от кого на данном этапе зависит жизнь пленницы. Охранником назначен он…
– Быть готовыми к тому, что через три дня выходим, – распорядился капитан, вместе с обликом корреспондента-недотепы возвращая себе распорядительные функции. Это так не сочеталось в нем, не могло находиться рядом, тем не менее капитан прекрасно играл свою роль.
– Нет, – непроизвольно вырвалось у Эльзы. И хотя прикусила тут же язык, Бубенец обернулся на вскрик:
– Что значит «нет»?
Эльза мгновенно нашлась с ответом, хотя явно подразумевала другое:
– Я… я еще не дойду.
– Донесем, – успокоил капитан таким тоном, что Эльзе стало ясно: ее не понесут. При капитане и Нине ей придется даже не идти, а бежать самой. Вприпрыжку. – Старшина. Как обычно – держать на мушке.
– Есть, – ответил Леша, привычно подтащив со спины под руку автомат.
Ждали, пока, глядясь в маленький кругляш зеркальца, повяжет аккуратно свою красную косынку Нина-комсомолка. Оставшись довольна своим видом, она помахала пальчиками старшине, глянула с презрением на Эльзу: не расслабляйся, я еще вернусь.
Едва парочка скрылась за кустарником, Леша развел перед раненой руками: извини.
– Вы… вы тоже считаете меня предательницей? – с отчаянием посмотрела на охранника Эльза.
Вопрос старшине не понравился, ему вообще не хотелось говорить на эту тему в силу своих обязанностей, и он отстраненно произнес:
– Я выполняю приказы.
– Но как мне доказать! – в отчаянии стукнула связанными кулаками по песку девушка.
Леша огляделся по сторонам, но не в поисках свидетелей, а показывая раненой, что эти разговоры совсем нежелательны, ибо и у листьев есть уши. Помочь перенести тяготы быта – он рядом, он готов. Но нарушать приказы…
