— И убивал ли вообще… — сказал негромко Марк, ни к кому конкретно не обращаясь.
Но у Макеллаа был хороший слух.
— Агафия Иоганеса убила эта проклятая железяка, — сказал он твердо. — Я знаю это. Та, которую он приютил в собственном доме.
— Если Ланселот в руках чародеев стратига, нам делать нечего, — с видимым сожалением заметил Христофор. — Если он и выйдет от них, то каждая его отдельная деталь не будет в размерах больше грецкого ореха. Эти ребята большие мастера разобрать все, что попадет к ним, подчистую.
— Не в этом случае.
— Что вы имеете в виду?
— Он у меня.
Увидеть Христофора Ласкариса растерянным и смущенным удается далеко не каждому. Ради этого, возможно, стоило терпеть и скуку слякотного дня и общество господина Макеллы. Судя по вытянувшемуся лицу Марка, и он в этот миг потерял контроль над собой.
А потом до меня дошло.
Банкиры не ездят на грузовых трактусах.
— Мне стоило значительных усилий достать его, — сказал Макелла, ничуть не смущаясь. — Усилий и, как вы понимаете, денег. Но человека деньгами не воскресить. Если так, я хочу хотя бы найти и уничтожить убийцу.
— Значит, вы привезли его с собой? — уточнил Христофор. — Понятно… И что же дальше? К примеру мы осмотрим его и признаем… скажем… да, признаем убийцей. Это всего лишь допущение, господин Мак… Макулла. Видите ли, боюсь что я хоть и не чародей, но не верю в то, что серв может сознательно лишить жизни своего хозяина. Нет, постойте… Полвека назад при Балаклаве бриттский боевой дроид едва не оторвал мне ногу, с тех пор я несколько хромаю. И мне посчастливилось уложить его, хотя до этого он разорвал на части добрый десяток ребят из моего взвода. Я знаю, что это такое — чары, которые кто-то вдохнул в мертвое железо, подчинив их общему замыслу. Но знаю также и то, что наши городские сервы — не чета своим безумным прародителям. Серв не может убить.
— Пусть так, — неожиданно спокойно отозвался Макелла. — На то вы специалисты, а я… специалист в других сферах. Выпотрошите этого ублюдка, разрежьте хоть на тридцать три части, но найдите мне причину. Я оплачу ваше расследование, сколько бы оно ни стоило. Если вы скажете, что он виноват в смерти моего приятеля и мои подозрения полностью оправдаются… Что ж, не стану делать секрета из своих замыслов. Я превращу его в металлолом самолично, гайку за гайкой, собственными руками. Это не вернет мне Агафия, но поверьте, ему от этого легче не станет. Итак?
Я слишком хорошо знала Христофора чтобы сомневаться в его ответе.
