Яст - Наталья Михайловна Караванова

Космос кружится, красивый и ясный.

Из невообразимого далека возвращается еще один бог, и сам удивляется: разве такое бывает?

Тысячи солнц дышат ему в затылок. Душа поет: скоро, скоро!..

Его космолетик, покрытый звездной пылью, потерявший форму и цвет, чует дом, и не жалеет ресурса, вламываясь в туманности, прошивая скопления. Дома ждет отдых, дома ждут друзья…

Им весело, и космолетику, и тому богу. Они играют в трехмерные шахматы и смеются над бородатыми анекдотами. Они предвкушают возвращение.

И тут… они даже не поняли, что случилось. Может быть, сбой в программе, а может — случайный камень повредил чувствительный нос кораблика, но сверкнула впереди чужая планета, накренилась, заполняя собой небо, и накрыла их тьмой своей ночной стороны.

Нет, планета уцелела. И даже пожар получился локальный. Да и сам бог успел телепортироваться — благо до дома оставалось не более трех десятков парсек…

Янка прицелилась шишкой в ствол ближайшей сосны, но бросать передумала, опустила руку. Села на трухлявый пень, вдохнула теплую смесь весенних запахов.

Стряхнула с рукава тощего клеща. Тихо, хорошо. В сосняке снег уже сошел, но под елками еще лежит, рябой, пластами. По-настоящему холодный, слежавшийся в плотные кристаллы, последний снег.

У ботинок изо мха выбиваются зеленые веточки брусники, на некоторых даже есть ягоды. Темные, прошлогодние, пьяные. Если выйти к соснам, там наверняка есть строчки-сморчки.

Янка достала из кармана помятый бутерброд, разломила на две части. Одну положила рядом с кустиками брусники, от другой откусила кусочек. Если честно, есть она не хотела. Если честно, кусок в горло совершенно не лез.

Но традиция есть традиция.

Ветерок чмокнул в щеку — Здравствуй!

Отряхнула крошки с колен, улыбнулась:

— Привет, Яст! Шуршишь?

По веткам прокатилось едва заметное:

— Шуршу…

— Наши говорят, здесь трасса будет недалеко. А узкоколейку уберут. Пустишь меня, когда рельсов не будет, а?

Старые ржавые рельсы тянулись за болотцем. Уже много лет по ним не бегали поезда, зато летом там рос такой иван-чай, что взрослого человека скрывал в полный рост.

Если идти по старой железке, то на яст выйдешь обязательно. А вот обходным путем можно и миновать. Ученые про такие места говорят "аномальная зона". Но это чтобы было, как называть: яст, он яст и есть, а другого слова не надо.

В деревне про него много чего рассказывают, особенно старики. Но кто знает, сколько правды в тех рассказах?