— И что же?
— Мы нашли яд. Он был там же, на кухне, ублюдок не убрал его — может, не успел, а может полагал, что роли это уже не играет. Половина пачки «маленькой чумы». И уверяю вас, — Макелла пристально посмотрел Христофору в глаза своим тяжелым взглядом, — уверяю, его никак нельзя было спутать с соусом нашараби.
В этот раз молчание длилось ощутимо дольше. Христофор настолько задумался, что машинально вытащил из-под стола бутылку вина, из ящика — бокал, налил почти до краев и все в той же тишине медленно выпил. Но это не смутило клиента — он сидел напротив, ни разу на всем протяжении разговора не переменив позы, напряженный, сухой, с этой своей дурацкой серебряной тростью…
— Насколько я помню, у милициантов возникла другая версия, — наконец сказал Христофор, пряча бокал.
— О, конечно, — отозвался Макелла. — Ведь сервы не могут убивать. Видите ли, оказывается, что в их церебрус еще при создании закладывают запрет на любое убийство. Не говоря уже о человеке. Знаете ли, серв не может убить человека. Даже пальцем прикоснуться. Любопытно, верно? Милицианты так и сказали — серв не может быть оружием убийства. По их версии у Ланселота случилось что-то со зрительными объективами, вследствие чего он стал хуже видеть и перепутал нашараби с крысиным ядом. Так ведь бывает, верно?
— А фирма-производитель?
— Хотел бы я знать, где она сейчас! — рассмеялся Макелла злым смехом. — Только бесполезно. Через два дня после произошедшего она прекратила существование. Официально у них возникли какие-то проблемы с разрешительными бумагами, все их имущество арестовано, а учредители и чародеи смылись в неизвестном направлении и теперь, быть может, уже добрались до Нового Света! Я думаю, стратиг, узнав об убийстве человека сервом, повелел замолчать дело чтобы не доводить город до паники. Вы ведь знаете, как люди относятся к этим железным болванам… Скажи, что может убить один — будут бояться всех. Кому нужна паника? Думаю, это распоряжение стратига. Виновных заставили быстро исчезнуть и искать, конечно, уже бесполезно. Надеюсь, эта сволочь в тюрьме!.. Простите. Я потерял близкого мне товарища и сослуживца. И ни один серв, даже с арифмометром в голове, не возместит его утраты.
— Я соболезную вашей потере, — мягко сказал Христофор. Все же когда хотел, он мог выглядеть очень воспитано и держать себя превосходно. — Так я понимаю, что ваш заказ касается непосредственно серва?
— Да, — гость выпрямился в кресле, точно все его кости в мгновение ока удлинились. — Я хочу узнать правду, раз ни милицианты ни кто другой не может мне помочь. Я хочу знать, почему серв убил его.
