В стихотворении «Роза Таджикистана» поэт говорит о естественности своего чувства.
В юности необычной,
вовсе не ради позы,
с грубостью ироничной
я относился к розам.
Заметьте, не притворялся, не играл, когда иронизировал над отношением к розам. Понимай сам, читатель, где тут поза, а где ирония. Тем более, что ироничное отношение к аристократическому цветку розе — это и есть свирепое позёрство рабфаковской юности поэта. Так и символ рабочего человека — замасленная спецовка. А не позёрство ли это со стороны автора — восхищаться своим героем-рабочим, когда он сидит в грязной одежде в столовой! Дескать, он загрязнил её не напоказ, не ради позы, не рисуясь, а взаправду, в процессе работы.
Присмотритесь к «Непрошенному стихотворению», ранее названному умопомрачительным, где неумеренное стремление к точности и достоверности поворачивается своей обратной стороной.
Едущие в машинах
нехотя, свысока
сквозь боковые стёкла
смотрят на ишака.
…Даже не подозревая,
что его дальше ждёт,
ослик четвероногий
ношу свою несёт.
Оцените такую достоверность, что у ишака четыре ноги!
О своём стремлении к точности Смеляков свободно высказывается в стихах:
О платке из Душанбе:
Какой бы смысл ещё найти,
о чём ещё не позабыть?
Он малой скатеркой в пути
и полотенцем может быть.
О мальчишках:
Мне непременно надо —
точнее не могу сказать —
сквозь их смущённость и браваду
сердца и души увидать.
Так что при этих взглядах —
как бы точней сказать —
благостным ретроградом
трудно меня считать.
«Точнее не могу сказать, как бы точней сказать, какой бы смысл ещё найти, о чём ещё не позабыть» — это швы творчества, у Смелякова они выпирают наружу, «напоказ», скажем его словечком.
Настрой его стиха приближен к строю разговорной речи. Не по форме, а по сути. Как в разговорной речи у людей, так и в его стихах встречаешь стихию косноязычия, многословия, смысловых пустот, жаргонизмов.
Но вот однажды… Понимает каждый
или поймёт, когда настанет час,
что в жизни всё случается однажды,
единожды и в общем только раз.
«Я вспомнил пристально и зорко», «не в далёкости, а вскоре», «опять спускаемся обратно». О плуге: «он первым был и плыл впервые». «Помню здорово досель». Досель — наречие места, а не времени.
<ОТЗЫВ НА КНИГУ БОРИСА ГАГИЕВА «НА ЛАДОНИ ДЕТСКОЙ»>
Это первая книга на русском языке молодого осетинского поэта Бориса Гагиева. Стихи его проникнуты фольклорными интонациями и образами, окрылены сыновьей любовью к родной земле.
Современник, его дела и помыслы, его дерзания и сложная духовная жизнь — вот главная тема молодого поэта. Гагиеву по душе люди непосредственные, эмоциональные, зажигающие своим задором окружающих, люди, влюблённые в жизнь и способные в час испытаний защитить её.
