Российские самодержцы. Екатерина II. Иван Грозный | страница 13



Сама она находила все большее удовольствие в политике и не меньшее удовольствие в любви. Несмотря на раннюю физическую зрелость и фактическое отсутствие супружеских отношений, Екатерина, вопреки расхожему мнению, довольно поздно начала заводить любовные романы; впрочем, и позднее, а точнее сказать, никогда она их больше не прекращала. Неправдоподобно, чтобы причиной ее первоначального воздержания была строгая охрана, поскольку она вполне могла бы ее обмануть. Скорее можно предположить, что до 22 лет она сама не ощущала в этом потребности. Нет нужды подробно описывать ее бесчисленные любовные приключения. Они дали современникам и потомкам много материала для в высшей степени пикантных и скабрезных рассказов, которые повредили репутации Екатерины даже в снисходительном XVIII веке. Ничто человеческое было ей не чуждо.

Как ни различны были ее любовники, их объединяло то, что все без исключения они были моложе самой Екатерины, а поскольку возраст ее любовников постоянно оставался в пределах 22–26 лет — исключением был лишь Потемкин, — то разница в возрасте между любовниками постоянно увеличивалась. Последний фаворит, князь Зубов, был моложе нее на 38 лет.

Сама Екатерина отрицала, что у нее была «страсть к распутству», и возлагала вину за свое поведение не на себя, а на свою судьбу. «Если бы судьба подарила мне в молодости мужчину, которого я бы могла любить, — не слишком убедительно объясняла она, — то я бы не изменилась во веки вечные».

В пристрастии к «незрелому» видели проявление ее «страсти к формированию людей» (Левальтер); однако в то же время это было выражением ее очень рано проявившегося властолюбия. Став императрицей, она хотела править неограниченно, точно так же она желала царить и над людьми из своего окружения. Ее любовники или, точнее сказать, ее возлюбленные мужского пола являются красноречивым примером этого. Даже о Потемкине, своей бьющей в глаза мужественностью напоминавшем быка, князь фон Лигне заметил: «lе plus femme de deux, c'est bien lui». Будучи старше по годам, Екатерина всегда превосходила всех своих любовников, которые оценивались, в первую очередь, по физическим качествам. При этом сама она отнюдь не была красавицей; ее идеализированные портреты не должны ввести в заблуждение. Француз по имени Фавье (Favier), признанный знаток женской красоты, который иногда бывал в Петербурге, описывает ее следующим образом: «Длинная, тонкая, но не гибкая талия, благородная осанка, но жеманная, неграциозная походка, узкая грудь, длинное лицо, особенно подбородок, застывшая на губах улыбка, но плоский вдавленный рот — вряд ли ею можно увлечься». Другие отзывы также подтверждают, что «в ее внешности не было ничего привлекательного» (Бильбасов). Очень красивы были ее большие выразительные глаза. Но не своей красоте или очарованию, как считала сама Екатерина, а своему уму, властолюбию и умению обращаться с людьми была она обязана воздействием и влиянием на окружающих.