* * *
— Опять разговаривал с отцом? — Лаэрт Свонг остановился не дойдя одного шага до Карина.
Даже не видя его лица, Йорг мог с уверенностью сказать, что, то ли телохранитель, то ли все-таки друг, улыбался. Сохраняя невозмутимость, выглядя со стороны равнодушным, бесстрастным… даже капельку уставшим от суеты вокруг, но ловя отголоски малейшей опасности, которая могла бы им угрожать.
Для того чтобы стать верным императора, у того оказалось слишком много жизнелюбия, что не мешало ему быть серьезным профи, которого давно пытался заманить в свою контору его отец.
Пока удавалось договариваться лишь о разовых поручениях, таких, как сейчас, но тот надежды не терял.
— Это написано у меня на спине? — вяло поинтересовался Карин, даже не пытаясь понять, чем же себя выдал. Вроде и не забывал преподанные когда-то уроки, следуя им без малейшего контроля разума, который добавлял в любое действие едва заметной напряженности, но обмануть приятеля не смог.
— Он связывался со мной, — беззлобно хохотнул Лаэрт, словно догадался о невысказанных сомнениях Йорга. — Просил побеседовать с тобой еще раз.
— О чем? — Карин своих заблуждений не смущался — просто частный случай. Лаэрт его слишком хорошо знал, чтобы не ошибиться в выводах и без дополнительной информации. Когда-то это нервировало, теперь принимал, как должное. У каждого своя работа — в отличие от него, Лаэрт пилотировал лишь кары. Пусть и весьма неплохо, что стоило признать для вящей объективности. — Я своего решения не изменю. Можешь ему так и передать.
— Сдается мне, что каждый из вас говорит о своем, всего лишь не желая услышать другого. — В голосе Лаэрта послышались нотки раздраженности. Только дать понять, что посредником между отцом и сыном он никогда не выступал и начинать не собирался. — Будь ты старшим, вообще бы не спрашивали, а тут всего лишь просят подумать, прежде чем сделать.
— Я думал три стандарта.
— Но ему об этом не известно, ты же предпочитаешь молчать, — парировал Лаэрт, вставая рядом. На смотровой палубе оказалось немноголюдно — большинство пассажиров перебралось поближе к посадочным, будто это могло помочь покинуть корабль раньше, чем он пристыкуется к терминалу. Пресловутая человеческая логика и постоянное стремление вперед в попытке опередить само время. — Он тебя слишком любит, потому и потакает всем капризом.
— Это он так сказал? — не позволив себе даже тени насмешки, уточнил Карин. В отношениях с отцом у него было немало сложных моментов, что не мешало второму из четырех сыновей Ашана Йорга не только уважать того, но и любить.
