– Неужели тебе не нравится сидеть с Виолеттой дома? – Даррен будто не слышал ни словечка из всего сказанного.
– Почему? Нравится. У нас бывают удивительные минуты. Но еще больше мне нравится быть заместителем продюсера. Я очень люблю создавать телепередачи. Последние пять лет я работала как вол, и у меня хорошо получалось. А здесь у меня получается плохо.
– Опыт приходит не сразу, – сказал он, отправляя грязные ползунки и маечку в мусорное ведро. – Не могу поверить, что ты считаешь свою работу более важным делом, чем твоя дочь.
Я уже едва сдерживалась, очень хотелось пнуть что-нибудь, разбить. Или расплакаться. Или пнуть и расплакаться. Я в последний раз ополоснула голову и выключила душ.
– Конечно, я так не считаю, – возразила я, закутываясь в махровое полотенце. – Но мое собственное счастье для меня не пустой звук. И если я буду сидеть дома, если к этому сведется вся моя жизнь, мне будет обидно. Я стану на нее злиться. И на тебя тоже.
– Кажется, писает, как думаешь? – спросил он, опуская Виолетту в ванночку.
– И это бывает, – ответила я, становясь на колени и принимая у него дочку.
– Многие женщины мечтают о такой возможности. Зачем тебе работать? Я зарабатываю достаточно. Я и работаю для того, чтобы тебе не нужно было работать.
– Нет, – возразила я, намыливая шампунем голову Виолетты, – ты работаешь, потому что любишь свою работу. Ты любишь зарабатывать, любишь, когда люди уважают тебя за это. Любишь получать по максимуму при заключении крупной сделки.
– Но это не единственное…
– И тебе нравится быть кормильцем семьи, – перебила я. – Мне это очень понятно. Тебе нравится о нас заботиться. И я ценю это, честное слово. Но не делай вид, что ты работаешь только для того, чтобы мне не нужно было работать. Ты работаешь, потому что тебе от этого хорошо, ты получаешь удовольствие от работы. И мне моя работа приносит удовлетворение, мне хорошо на работе.
Даррен молчал. Я подняла голову, посмотрела на него, и мне показалось, что он смотрит на меня оценивающе.
– Тебе захотелось бы бросить свою работу? – спросила я. – Сидеть с Виолеттой каждый день, и каждую ночь тоже, в отрыве от общества? Да, она удивительное создание, мы с тобой любим ее. Но ты бы захотел этого?
– Это неразумно с финансовой точки зрения, – ответил он, пока я отмывала спинку Виолетты мочалкой в виде уточки.
– Мой вопрос не об этом.
– Это нелепый вопрос. На твою зарплату не проживешь.
– А ты представь, – процедила я сквозь зубы, – представь, что с финансовой точки зрения было бы все в порядке. Представь, что мы могли бы прожить на мою зарплату. Что у тебя было бы все. Был бы ты доволен? Захотел бы поменяться со мной ролями?
