И тут он добрался до кухни.
– О господи! – воскликнул мой муж. Он бросил портфель на пол и скинул пиджак. – Да это просто агрегат для производства какашек. Давайте обе скорее в душ.
Я судорожно вздохнула:
– Разденься сначала. Ты же не хочешь изгадить костюм. Она у нас не только какашки производит. Блюет тоже будь здоров.
– Вот черт! – Он расстегнул рубашку и бросил ее на пиджак. – Интересно, как бы назвать эту сцену? «Голый мужик спасает жену от обгадившегося ребенка»?
Я посмеялась и предложила свой вариант: «Голый мужик с обгадившимся ребенком занимается тем, чем жена – днем и ночью».
– Ты серьезно? Неужели это случается так часто?
Он наконец разделся до трусов и взял у меня Виолетту.
– Надо же, какая толстенькая, – сказал он, держа ее за подмышки.
– Ну, шестой уровень бывает не часто, – просветила я его, – а вот пятый частенько.
– О чем это ты?
Мы втроем уже шагали к большой ванной комнате, где имелись и ванна, и душ. В ванну мы поставили пластмассовую детскую ванночку. К нам присоединилась и Энни, которая ничего не понимала и потому отчаянно лаяла.
Даррен набирал воду в ванночку, я разделась и залезла в душ, Энни успокоилась и улеглась на коврике. Окутанная паром под струей горячей воды, я пыталась растолковать Даррену свою «Систему уровней фекальных отправлений». Покончив с этим, сообщила, что после декретного отпуска хочу вернуться на работу. Не просто хочу – мне это необходимо. Этот разговор у нас с ним возникал периодически, начиная с последних недель беременности, но окончательное решение я все откладывала – считала, что в ситуации слишком много переменных, много такого, чего я не знаю. Впрочем, я уже знала, чего хочет Даррен.
– А я думал, мы уже все обсудили, – сказал он.
– Да, обсудили, – ответила я, поливая шампунем заблеванную голову. – Но теперь надо переобсудить.
– Но мне показалось, что ты согласилась… что с тобой Виолетте будет гораздо лучше, чем с чужой женщиной. Кто о ней позаботится лучше тебя?
Я сунула голову под струю:
– Скажу тебе откровенно, Даррен, мне кажется, ты неправ. И это еще далеко не вся проблема. Я много думала. Мой дедушка когда-то говаривал: «Кто может, тот делает». Он имел в виду эстафету ответственности. Если можешь помочь кому-то, если способен сделать доброе дело, принести пользу, значит не должен сидеть сложа руки. И я способна на это. Я могу внести вклад в нашу жизнь, гораздо больший, чем сидя с Виолеттой дома. В день Одиннадцатого сентября я дала себе слово прожить свою жизнь так, чтобы от меня была какая-то отдача. И я хочу так жить. Я без этого не могу.
