– Интересно… нужно будет посмотреть, помогут ли они мне.
– У вас трудности с молитвой?
Ломели поразила прямота вопроса.
– Иногда. В особенности в последнее время, – его рука описала что-то вроде круга в воздухе, – слишком большое напряжение.
– Может быть, мне удастся вам помочь?
На короткое мгновение Ломели почувствовал себя оскорбленным (неужели кто-то собирается учить молиться его, бывшего государственного секретаря, декана Коллегии кардиналов?), но предложение явно было искренним, поэтому он ответил:
– Да, буду вам признателен.
– Присаживайтесь, пожалуйста.
Бенитез вытащил стул из-за письменного стола и спросил:
– Вас не побеспокоит, если я продолжу готовиться, пока мы говорим?
– Ни в коей мере.
Ломели наблюдал за филиппинцем, который сел на кровать, натянул на ноги носки. Ломели еще раз поразился тому, насколько молодым и стройным выглядел филиппинец для мужчины шестидесяти семи лет, в нем было что-то чуть ли не мальчишеское, что подчеркивала и прядь иссиня-черных волос, которая упала ему на лицо, когда он наклонился. У Ломели в последнее время уходило минут десять на то, чтобы надеть два носка. А конечности и пальцы филиппинца казались гибкими и проворными, как у двадцатилетнего. Может быть, он при зажженных свечах не только молился, но и практиковал йогу?
Ломели вспомнил цель своего прихода:
– Вы вчера вечером любезно сказали, что голосовали за меня.
– Да.
– Не знаю, продолжаете ли вы по-прежнему голосовать за меня – я не прошу вас говорить мне об этом, – но если продолжаете, то я хочу повторить мою просьбу перестать это делать. Только на сей раз прошу с большей настоятельностью.
– Почему?
– Во-первых, потому, что мне недостает духовной глубины, чтобы быть папой. Во-вторых, потому, что шансов победить у меня нет. Вы должны понять, ваше высокопреосвященство, что этот конклав ходит по лезвию ножа. Если мы не придем к решению завтра, то правила говорят совершенно ясно: голосование будет приостановлено на день, чтобы мы могли поразмышлять о сложившейся ситуации. Потом у нас будут еще два дня, чтобы попытаться выбрать папу. Если не получится – еще один перерыв на день. И так далее, и так далее, пока не пройдут двенадцать дней и не состоятся тридцать голосований. И только после этого новый папа может быть избран простым большинством.
– Так в чем же проблема?
– Я бы сказал, что она очевидна: ущерб, который претерпит Церковь, раз она так долго не может договориться внутри себя.
– Ущерб? Я не понимаю.
