– Он не мой, – фыркнула Тоска, – он папин-мамин. Что делать-то будем?
– Эй вы, хорош шутить, откройте! – услышали мы голос Фомича из-за закрытой двери.
– К сожалению, не можем! Свет погас, и дверь закрылась автоматически! – ответила Тоска. – Придётся немножко подождать…
– Так делайте что-нибудь, чёрт вас побери! – Фомич с яростью начал пинать дверь, сопровождая свои действия ругательными выражениями.
– Успокойся, сейчас мы что-нибудь придумаем! – продолжала успокаивать Тоска.
– Да пошли вы, открывайте скорей, мне… мне надо!
– Пить меньше надо. И вообще следи за базаром, здесь всё-таки дети и женщины, – с иронией произнёс я. – И покойник. То есть усопший. Ты книжку должен читать, а не чертыхаться. Покойники этого не любят, ты учти.
Пока мы все беседовали, из гостиной послышались стоны и многочисленные стуки. Матвейка вцепился в меня, как голодный весенний клещ, и я почувствовал, как он дрожит.
– Кто там? – шёпотом спросил он.
– Сейчас посмотрим, – ответил я ему, а Тоске сказал: – Надо искать щит, видимо, само по себе выбило пробки. А может, и не само по себе…
Я вовремя замолчал. Не стоило пугать Матвейку ещё больше своими подозрениями о присутствии в доме кого-то постороннего.
Я вплотную подошёл к двери в подвал и спросил:
– Фомич, ты здесь?
В ответ я получил злобное мычание. Мне это понравилось. Ещё больше мне бы понравилось, если бы Фомич стонал. Даже лучше – кричал от боли. Зараза.
Я поймал себя на мысли, что уже во второй раз меня раздражает, что рядом с Тоской находится ещё кто-то. В прошлый раз это был Пашка[1]. В этот раз Фомич. Правда, Фомич гораздо хуже Пашки. Наглый, сверхсамоуверенный, да ещё и журналист. И наверняка хочет стать писателем. Сочинить «художественное произведение».
Застрелил бы из отравленной плевалки.
Мне стало даже слегка смешно. Кажется, я начинаю ревновать.
Докатился.
– Мы пошли, – сказал я. – Поищем щит.
– Скорей давайте, – провыл из-за двери Фомич. – Тут… Тут что-то шевелится!
Фомич заколотил кулаками по двери. Это было хорошо.
– Никуда не уходи, – сказал я. – Может, нам удастся включить электричество. Тогда дверь откроется. Тоска, Матвейка, подставляйте руки. И ещё.
Я достал из рюкзака два баллончика.
– Что это? – спросила Тоска. – Освежители воздуха, что ли?
– Точно, – сказал я. – Это моё изобретение для перемещения в темноте. Когда ничего не видно, можно ориентироваться по запаху. Ты что предпочитаешь? Аромат кедра или спелый ананас?
– Кедр, – сказала Тоска.
