— Они спрашивают: плавать или летать умеешь?
— Летать… — хмыкнул Дема, вспомнив полет на помеле.
— Хотят знать, чей и откуда?
— С земли, — отозвался Дёма.
— Врешь, — немедленно парировал такой ответ одноглазый. — Невозможно, чтобы с земли. Туда — сколько хочешь сбрасывай, а обратно — не смей, ходу нет. Даже за край никто не заглядывал. Да и не видно все равно ничего в тумане.
— Хочешь верь, хочешь нет, а оттуда. На летательном аппарате прилетел.
Хамы опять загомонили, перебивая друг друга.
— Спрашивают: чего умеешь?
— А я не сказал? Летать, — огрызнулся Дёма, поражаясь однообразию вопросов.
— Это нам проверить недолго, — сказал с угрозой Невзор. — Тут многие поначалу противятся. А потом обнаруживают в себе таланты и летать, и петь. Арию Ариэля с искренним воплем. С летальным исходом в конце.
— Какие фокусы, песни знаешь? Анекдоты? Пляски? Истории? Можешь страуса изобразить?
Клоуна из меня сделать хотят, оскорбился Дёма. Чтоб зрелища им показывал. Театр представлял. К Аркадию у них ни вопросов, ни претензий не было. Аркадий и не высовывался, держась несколько сзади, за Дёминой спиной.
— Аркадий Иваныч! — вскричал человек, минуту назад вышедший из-за осин и выделявшийся из толпы тем, что был брит. — Опять попался никак?
В руке его была опасная бритва, которую он между делом правил о Дёмин ремень, намотав его на кулак. «Уже успели загнать мое имущество», подумал Дёма.
— Тупей! — узнал его Аркадий и поначалу обрадовался. — А мы считали, что ты в Аиде уже! — Он рванулся навстречу, по-видимому, соплеменнику, но его удержали. Бритый в ответ на этот порыв шарахнулся и попытался укрыться в толпе. — Постой-постой, — догадался Аркадий. Он изменился в лице. — Так это ты хамам нас передал?
— А ты думал, я всю свою жизнь рожи ваши постылые брить буду? Опротивели мне они. Осточертели. Видеть их не могу. К тому же это дурацкое прозвище мне категорически не нравится. Кому Прометей, а кому Тупей.
— А я и не знал, что его Тупеем зовут, — удивился Невзор. — Имиджмейкером нам представился. Только Имиджмейкера выговорить никто не мог, кроме меня. Так мы его Вареным зовем.
— Этот странствующий парикмахер, — сказал Дёме Аркадий, — некоторое время при нас жил. А теперь видишь, к этим переметнулся.
К этому брадобрею стоило приглядеться внимательней. Дёма и пригляделся. Всё лицо и шея Тупея были в прыщах и пупырышках, что подчеркивало сходство с кожей вареной курицы. Видимо, его профессия в этом племени была невостребованна. И чтобы квалификацию не потерять, ему приходилось обслуживать себя. Даже брови его были выбриты. Не говоря уже о голове, вылизанной до блеска.
