— Что с тобой?
— Ничего.
— Напряглась, как будто… ну хорошо, хорошо, не буду.
— Просто не сейчас. Потом.
— Глупости ты говоришь. Никакого потом не бывает.
— Я знаю… просто…
— Понял, не дурак. Расскажи что-нибудь. Какой твой любимый цвет? Еда, напиток, город, фильм, цветок, актриса, книжка, зверь? Я все хочу о тебе знать. Ты кошек больше любишь или собак?
— Чай, собака, Пастернак.
— Не-не-не. Давай поподробнее!
Не уловил, ну конечно, он рос и жил на совсем других цитатах, но это как раз неважно, у нас есть целая вечность на взаимное прорастание, на обогащение и обмен и подлинными сокровищами, и просто ярким цветным бисером родом из необязательного, но самоценного жизненного калейдоскопа. Он прав, нужно просто говорить, говорить о чем угодно, не боясь ни бессмысленности, ни пустоты. О кино, о музыке, о книгах…
— …латиноамериканский автор. Правда не слышал? — обязательно почитай. Там человек попадает на необитаемый остров и начинает выстраивать там разные модели собственной жизни. В хижине, во дворце, с первой любовью, с гаремом, в монашестве, вождем дикарей, мировым диктатором… все это мысленно, конечно. Но сразу непонятно. Ему вообще очень хорошо даются эти тонкие переходы от реальности к воображению, без отточий, без швов. А в финале приплывает корабль, его спасают, и оказывается… Нет, не расскажу. А то все удовольствие пропадет, когда будешь читать.
— Веруська, ты меня сейчас запрезираешь, но я вообще не понимаю книг. То есть выступить на фестивале или на сессии о проблемах книгоиздания могу, встретиться с писателями могу, надувая щеки с умным видом. Но не понимаю. Книги — это вроде ксилита для диабетиков, заменитель жизни. Если жизнь чем-то как следует наполнена, на книги просто не остается времени. Стоп-стоп-стоп, только носом не шмыгай, га? Извини…
— Нет, я ничего. Ты говоришь — не остается времени. А теперь?
— Теперь — другое дело. Как только ты мне осточертеешь, я непременно отвернусь к стенке читать!
— Сережа!.. Ну а в кино ты хоть ходишь?
— Сравнила. Это совсем другое дело. Зовут же! То там премьера, то здесь, то дружба, то служба… О, ты на меня благотворно влияешь, уже и стихами заговорил!
— И смотришь? От начала и до конца?
— Не-а. Не смотрю. Нет, правда, если б даже и не тусовка в буфете, и не выпить с каждым, и не перетереть по делу с нужными людьми… все равно не смотрел бы. Не могу. Понимаешь, ты вот, к примеру, глядишь на экран и видишь там любовь, предательство, страх, ненависть, борьбу, благородство, хеппи-энд с катарсисом и так далее. А я, Веруська, вижу работу. Поверь мне, достаточно тяжелую, собачью работу моих друзей или просто коллег. И смотреть, как они вкалывают, неважно, за бабло или ради искусства, не такое уж большое удовольствие. На любителя, я бы сказал… И уж точно несовместимое с каким-то там катарсисом.
