Хроники Матери-Хины - Сергей Лактионов

Каури живёт на морском берегу. По ночам он любит вылезать на крышу своего дома, сидеть под звёздами и играть на мандолине.

Хижина его стоит на гористом мысе, и попасть в неё можно лишь со стороны моря — либо через горы, по узкой тропке, знакомой только Каури да его друзьям. А значит, почти никому: все знают, что друзей у Каури нет.

И женщины нет, да и вообще никого, не считая старой Майи. Да ему особо никто и не нужен — Каури никогда не ждёт гостей.

Но гости всё же приходят. Не так тяжело пробраться по узкой горной тропке, не сорвавшись с кручи, если знаешь тайные знаки, которыми помечены скалы.

И ещё если ты маленький и лёгкий.

Экки прибежал в дом Каури на исходе ночи, в Час Неспешных Раздумий. В этот Час порядочные люди сидят по домам, курят душистые благовония, обдумывают планы на грядущий день и не тревожат друг друга. Только Экки был не порядочным человеком, а простым мальчуганом из деревни и приличий не знал. Поэтому он прошёл горной тропой, взбежал по склону серебристой фигуркой и вот уже барабанил в стену хижины.

— Здрасьте, тётя Майя! — выкрикнул он, проскочив мимо открывшей ему служанки. — Мне нужен хозяин Каури, очень-очень важно!.. — Майя проводила его взглядом единственного глаза, но не задержала.

Экки ворвался в комнату, раскинув занавес из светящихся бус. За окном было черно, на столике мерцал маленький светильник. Каури лежал в протянутом поперёк комнаты гамаке, в одной набедренной повязке, и лениво щипал струны мандолины.

— Так-так, малец Экевака, — промолвил он, отложил инструмент и сел в гамаке. — Зачем пожаловал?

Экки хорошо знал Каури, а всё равно поёжился: больно уж непривычно тот выглядел. Люди бывают белые, чёрные, коричневые. И жёлтые бывают, и красные: Экки видал таких на Большом Торгу, когда на ярмарку собрались торговцы с пяти морей. А на Орбитаемых Островах и на далёком Архипелаге, говорят, есть люди с синей и серебряной кожей — но то, может, сказки…

А Каури не белый, не чёрный, а пегий. Пол-лица наискось и левый бок с плечом — белые, а остальная кожа коричневая, в белых и чёрных крапинках. Говорят, оттого и прозвище. Волосы заплетены в косички, бусами украшены. Не поймёшь даже, молод он или стар… Некоторые ребята шептались, будто Каури и не человек вообще.

— Здравствуйте, дядя Каури. — Экки поклонился, как учил отец. — Простите. Не знал, к кому ещё идти… У нас с матерью коров угнали.

— Коров, говоришь? — Каури не удивился. Обычное дело для здешнего дикого угла. — И много?