- Стоит в бухте, - спокойно ответил Таусен.
Гущин вскочил, глаза его заблестели.
- Чего же мы ждем? - вскричал он. - Скорее туда!
- Незачем, - сказал Таусен. - От него остались одни обломки. Его и бури трепали и волны. Мы о нем не заботились. Я решил, что оно нам никогда не понадобится. Так что, как видите, вернуться на Большую землю не на чем.
- Нет, нет, мы вернемся! - горячо и убежденно сказал Гущин.
- Я тоже в этом не сомневаюсь, - спокойно подтвердил Цветков.
Наступило молчание.
Таусен задумался.
Да, советские люди - люди незнакомого ему, иного склада...
Он подумал о том, что, наверно, когда немцы заняли огромную часть русской земли и уже подходили к Москве, русские были так же убеждены в своей победе. Одни из них, вероятно, говорили об этом пылко, как Гущин, другие - спокойно, как Цветков, в зависимости от темперамента.
Но ни у кого не было и малейшего сомнения. Иначе разве они могли бы победить?
Глава 11
Гости продолжают знакомиться с островом
Поздно разошлись собеседники. На более южных широтах уже было недалеко до рассвета, а на острове еще дарила глубокая ночь. Таусен, пожелав гостям спокойной ночи, удалился в свою комнату. Он уходил задумчивый и, очевидно, глубоко потрясенный. Всю ночь он просидел у себя за рабочим столом, охватив руками седую голову.
Долго не могли уснуть и гости. Необычайная судьба ученого взволновала их. Не меньше тревожила и собственная.
Впрочем, они теперь неожиданными обстоятельствами связаны с судьбой Таусена. Они лежали молча, и каждый думал, что друг его уснул. Оба они не сомневались, что вернутся на Большую землю.
Но когда? Что надо делать?
Это было пока для обоих неясно.
Цветков перебирал все возможности и видел, что сейчас ни одна из них не реальна. Значит, нужно пока основательно ознакомиться с островом, с его поселением. Нужно завоевать доверие Таусена и саамов, а там видно будет.
Гущин строил другие планы: они с помощью Таусена и саамов ремонтируют судно.
"Ну, хорошо, пусть оно основательно разрушено, но ведь воля и труд могут все преодолеть!"
И вот уже они мчатся по морской синеве - туда, где их, наверно, считают погибшими.
Оба уснули поздно, только под утро.
А утром их разбудил бодрый голос Таусена:
- Пора, пора, молодые люди! Я без вас не хочу завтракать!
И вправду было уже поздно - заспались.
На завтрак подали сваренные всмятку очень крупные яйца.
- Это утиные или гусиные? - спросил Гущин.
- Такие яйца, - ответил Таусен, - вы могли бы взять как редчайший экспонат для любого биологического музея. Конечно, если сбудется ваша надежда и вы вернетесь на Большую землю.
