— Мое ведь занял. — Микитка заплакал.
— Ах, ты плакса. Тянет одно, пошел!
Захватчик двинул Микитку в спину и ударил по шее.
— Получи на дорогу. Чье место? Твое? Поди вон их из домов выгонь. Сумеешь, твое будет. Да где тебе! Не забудь новое место с собой захватить, не то отнимут!
Микитка ушел с площади и прилег на крылечке, которое выходило на улицу. Проснулся он от толчка ногой, над ним стоял человек и говорил:
— Нельзя здесь спать, иди, ну–ну!..
— Куда? Некуда! — вырвалось у Микитки.
— Я не знаю куда, а здесь нельзя, мешаешь, видишь дом, живут и ход.
Пошел Микитка искать место, где не живут. «Ничье чтобы… В чужое чтобы не попасть» — думал он.
Злил его больше всего тот, что занял место за навозной кучей на площади.
«Разлегся, присвоил, поди отбей. Хозяин у дома, нельзя, а тот нахрапом взял».
Заснул Микитка под мостом, в сухой каменной трубе, проложенной для стока воды. В ней было удобно и пусто.
«Ничье, мое будет» — засыпая, радовался Микитка.
Под утро, когда занималась заря и в трубе посветлело, пришел мужчина.
— Подвинься, малец! — попросил он.
— Мое это место! — сказал Микитка.
— Ха–ха, твое… ничье! — человек расхохотался.
— Ну, ничье, а я занял…
— Вот и подвинься. Казенное, дорожное, вместе погонят, Ничье — вот и делись.
— И отсюда погонят? — спросил испуганно парень.
— Увидит милиционер, не оставит.
— Где же можно, ничье чтобы, и погнать было нельзя?
— Такого, пожалуй, не найдешь, а если и есть, так мало, редко. Свое иметь надо, без своего плохо! — человек лег рядом с Микиткой.
«Надо свое, и хлеб свой и место свое». Горько думал Микитка. А тот, который занял навозную кучу, злил.
Микитка нашел дом, где записывали на кормежку, тот, в котором его бросил председатель. У закрытой двери стояла очередь голодающих ребят. Микитка встал в очередь. На стене над ним картина — Ребятам барыня кашу раздает. Голодающие ребята, а барыня на учительницу похожа. Видел ее Микитка, она по полю мимо табуна проходила и остановилась, послушала медный голосистый рожок. На картине было что–то написано. Силился понять Микитка, но не мог.
«Кормите все, я вот кормлю», — подумал он, — «А может и нет».
— Прочитать думаешь? По–американски написано, по–заграничному: Арой зовется, ребят голодающих рисовой кашей кормят, — сказал один из оборванцев.
Заглянул Микитка в лицо говорившему и спросил:
— Будто видел где? — Показалось ему лицо знакомым.
— Узнаешь? А я тебя сразу узнал. Шалавый ты.
— Нет, Микитка Неподпасок!
— По–моему шалавый, тихоня, вчера я тебя прозвал так. квартиру свою ты не мог отбить.
