Поздно вечером, когда уже схоронили Ленина и открыли чайные, а мороз не унимался, Ягода и Азямка сидели в чайной, пили кипяток.
— Молодец, Азямка, помог мне. Ты сильный, малайка, воз мы здоровый уперли.
— Мингер жеребенок и баран ашал, Москвам хлеб ашать нету.
— К, лету тележку надо заводить вместо смазок, а денег–то тю–то, во сне и то давно не видал.
Молчал Азямка, ему не приходилось думать ни о санках, ни о тележке.
— Не набить одному на тележку, воровать придется летом, до зимы. Ты, Азям, воровал?
— Колотит бульна.
— Верно, колотят здорово. Шиш — дурак, работает на хозяина, с голоду дохнет. Пошел бы Шиш к Волчьей Ягоде работать, была бы пара салазок, и взял бы Ягода Азямку к себе.
Блестели черные Азямкины глаза — хорошо говорит Волчья ягода.
Вошел Шиш.
— Куда? Иди–идй» — загородил ему дорогу служитель.
— Чай пить.
— Нету.
— Как нету, пьют все.
— Тебе нету.
— Эй пусты, я плачу, Ягода платит!.. Шиш, сюда. — позвал Ягода из дальнего угла.
Знали Ягоду, как аккуратного плательщика, и пропустили Шиша.
— А Шарка увидит? — встретил Ягода Шиит вопросом.
— Не боюсь я его.
— Давно ли? — удивился Ягода.
— Сегодня не боюсь. Мерзнуть там… пью на хозяйские деньги. Пива, чаю!
— Ловко, Шиш, пей и иди к Ягоде, тогда Азямку возьмем.
— Иду и с салазками, их за год работы — на хозяина и на Шарку я год работаю.
Пиво и теплый чай пьянили, согревали, и смелость росла у Шиша, Давно понимал парень, что его грабят, смелости только не хватало уйти.
— Иду к тебе. Кури, Ягода, на хозяйские куплены, кури, Азямка! Шарка приставать ко мне будет, выручайте.
— Выручим, Шарке зубы выбьем, понесет хоронить их раньше времени.
В чайную пришел Шарка,
— Шиш, поезд! Чьи пропиваешь? — подбежал он.
— Твои пропил, на хозяйские пьем.
— Поезд, не знаешь? — схватил Шарка Шиша за рукав и попер из чайной.
— Уйди, я с Ягодой теперь!
— Там увидим, с кем.
— Шарка, вон дверь! — встал Ягода и кулаком выписал круг перед Шаркиньм носом. — Шиш — мой компаньон, тронь его, со мной будешь дело иметь.
— Кто ты? Целый год Шиш моим был, вдруг твой стал. Шиш, пошли на улицу.
— Ягоду знаешь? — и Ягода двинулся на Шарку.
— Нельзя буянить, уходите! — вступился служитель.
— Уйдем, получай! — выкинул Ягода деньги. На пустой площади было только четверо. Шарка накинулся на Шиша и начал бить.
— Эх ты, пес! Архангел царя небесного и торговца Сухаревского! — крикнул Волчья Ягода и бросил Шарку на ледяную мостовую.
Крякнул тот, заворчал, скрутился клубком, как обозленный пес, вскочил, выхватил у Шиша салазки и побежал в пустую площадь с потушенными фонарями.
