Оцепенев от неожиданности, Нат не успел вмешаться. Девушка первой налетела на дозорного и со всей силы ударила его ножом в грудь. Это оказалось ошибкой: под мантией дозорного на Гуне были надеты противодождевые латы, и клинок со звоном обломился.
Стремительным движением хищной птицы бывший охотник на ящеров ухватил девушку за волосы и скрутил, как строптивую козу. Оказавшись в кулаке у того, кого она секунду назад уже считала убитым, Сигрид растерялась, и ее жалкие попытки отбиваться уже ничем не могли ей помочь. Столь резкая смена обстоятельств охладила пыл остальных заговорщиков: чуть-чуть потоптавшись в замешательстве и неуверенно переглядываясь, они вдруг развернулись и бросились бежать врассыпную, бросив свою вдохновительницу в лапах врага.
«Мальчишки! — подумал Нат. — К этому они были совсем не готовы».
Оставаясь глух к граду оскорблений, которыми осыпала его пленница, Гун отволок ее на двор живодерни. Там он сорвал с нее одежду и привязал, совершенно голую, к гниющей туше здорового ящера.
Нат не решился помешать ему, опасаясь усугубить ситуацию. Он все еще не отошел от потрясения, вызванного неудачным покушением на Гуна, и в эту минуту считал его способным на что угодно.
Грубые веревки крепко-накрепко примотали Сигрид к кишащей червями падали, над которой вились тучи мясных мух.
— Ты меня не запугаешь! — надсадно кричала девушка, изловчившись плюнуть прямо в лицо дозорному. — Меня так легко не сломать! Смотри! Смотри же!
И, крепко обхватив полугнилую тушу руками, она развела бедра и потерлась лобком о вонючую шкуру, изображая мерзейшее совокупление. Потом приникла ртом к вывалившемуся из глотки ящера раздутому, разлагающемуся языку и поцеловала его.
— Мы не маленькие! — не унималась она. — Не детишки, которых можно напугать нахмуренными бровями! Если хочешь заставить нас умолкнуть, Гун, тебе придется убить нас! И тогда все, все узнают, кто ты есть на самом деле!
С перекошенным от ярости лицом дозорный зашагал прочь. Нат тут же попытался вступиться за пленницу, но в глазах стража полыхнула такая ненависть, что он осекся.
— Замолчи! — рыкнул Гун. — Не пытайся выгораживать ее, иначе я тут же перережу ей глотку! Я имею на это полное право! Чертова шлюха пыталась убить меня! Это наказание послужит ей уроком. Я не могу позволить разнузданной истеричке подбивать людей к походу, в котором им не на что надеяться. Никакой стены-экватора не существует! На равнинах их ждет только смерть. При первом же шторме поверхностная корка рассыплется, и все они потонут в жидкой грязи! С этими бреднями нужно решительно бороться. Они погубили уже не одно племя, поверь мне!
