Что о простом народе
Всегда я думал,
До конца пути.
И сердца жар,
Бредя тропой земною,
Я отдавал народу
Всей душой.
Пусть господа
Смеются надо мною,
Но в громких песнях
Слышен голос мой.
Не то, чтоб не хотел
Уйти от шума,
И жить, не зная
Горя и тревог, -
Но с государем,
Что подобен Шуню,
Расстаться добровольно
Я не мог.
Не смею утверждать,
Что ныне нету
Людей, способных
Управлять страной,
Но, как подсолнечник
Стремится к свету,
Так я стремился
Верным быть слугой.
Я думаю
О стае муравьиной,
Что прячется
В тиши спокойных нор.
А я хотел,
Как истинный мужчина,
На океанский
Вырваться простор.
Для этого
И жить на свете стоит.
А не искать вниманья
У вельмож.
Пусть пыль забвения
Меня покроет.
Но на льстецов
Не буду я похож.
Сюй Ю и Чао Фу
Не так страдали,
Стыжусь -
А измениться не могу.
Вином пытаюсь
Разогнать печали.
И песнями -
Гнетущую тоску.
Теперь зима,
И листья облетели,
От ветра
Треснут, кажется, холмы.
Ночные небеса
Грозят метелью,
И я бреду
Среди угрюмой тьмы.
Окоченели пальцы -
Силы нету,
А пояс развязался,
Как на грех.
Но до Лишани
Доберусь к рассвету,
Где государь
Пирует без помех.
Колышутся знамена,
Как в столице,
В дозоре гвардия -
На склонах гор.
Над Яочи
Горячий пар клубится,
И блеск оружья
Ослепляет взор.
Здесь государь
Проводит дни с гостями,
Я слышу -
Музыка звучит опять.
Те, кто в халатах
С длинными кистями,
Купаться могут здесь
И пировать.
Но шелк, сияющий
В дворцовом зале -
Плод женского
Бессонного труда.
Потом мужчин
Кнутами избивали -
И подати
Доставили сюда.
И если
Государь наш милостивый,
Тот дивный шелк
Сановникам даря,
Хотел, чтоб власти
Были справедливы -
То не бросал ли он
Подарки зря?
Да, здесь чиновников
Полно повсюду,
А патриотам -
Не открыть сердца.
К тому ж, я слышал,
Золотые блюда
Увезены
Из алого дворца.
И три небесных феи
В тронном зале,
Окутав плечи
Нежной кисеей,
Под звуки флейт,
Исполненных печали,
С гостями веселятся
День-деньской,
И супом
Из верблюжьего копыта
Здесь потчуют
Сановных стариков,
Вина и мяса
Слышен запах сытый,
А на дороге -
Кости мертвецов.
От роскоши
До горя и бесправья -
Лишь шаг.
И нет упрека тяжелей.
Я колесницу
К северу направил,
Чтобы добраться
К рекам Цин и Вэй.
Тяжелый лед
На реках громоздится
Везде,
Куда ни взглянешь на пути.
Уж не с горы ль Кунтун
Он вдаль стремится,
Как бы грозя
Небесный Столб снести?
Плавучий мост
Еще не сломан, к счастью,
Лишь балки
Неуверенно скрипят,
И путники
Сквозь ветер и ненастье
