— Много ты разумеешь, — зашипела бабка. — К тому ж яблочко от яблоньки — сам ведаешь. Да и вон сколько она уже натворила, то ли еще нас ждет? Иль, чаешь, на тебя не позарится? Помяни мое слово — не пройдет и седмицы, как все наше село порешит! Так что, согласен?
Пьянчуга нахмурил лоб, почесал в затылке.
— Не. Не выйдет!
— Почему?
— Мужиков нынче в избах нету. А бабы так напуганы, что и носу наружу не покажут.
Доморадовна нахмурилась. Прав мужик. Не пойдут бабы.
— Тогда самим управиться придется! — твердо сказала она.
— Как самим? — насторожился Хижа.
— Как-как. А вот так. Сами управимся! — Доморадовна снова черпанула, но на этот раз хлебнула сама — для храбрости да согрева.
— Дык это, — сглотнул пьянчуга, с завистью наблюдая за бабкой, — как Вит ее мертвой найдет, на нас все сразу и подумают. Ответ держать придется.
— Не подумают! — кровожадно сузила очи бабка и закрыла бочку.
— Да мы ж с тобой боле всех супротив нее выступали! Еще как подумают!
— Не подумают, — повторила Доморадовна, — потому как не найдут. Мы ее в лес выманим. Да там и… А тело прикопаем. А как в деревне жизнь наладится, так все сами поймут: пропала ведьмарка — и в селе все добре стало! Еще, того гляди, и благодарить станут!
Хижа довольно потер руки. Кто ведает, авось там и на него селяне по-иному смотреть начнут.
— Ты это, только не запамятуй, что полбочки браги мне обещалась даровать.
Бабка нехотя кивнула.
Сумерки быстро обступали село со всех сторон. В яме уже и вовсе ничего разглядеть было невозможно, но благодаря предусмотрительности Домны в котомке обнаружилась лучина. Милава воткнула ее в стену и подожгла. Светло стало не только вокруг, но и на душе. Рафал все не шел — и ворожея все больше страшилась, что тому причиной новые пакости Кукобы.
— Милава, — позвал кто-то громким шепотом. Пленница подняла голову и сперва очам своим не поверила. То пришла Воста. Надо ж, а ворожея уже решила, что смуглянка совсем о ней позабыла да знаться с «ведьмаркой пришлой» не желает.
— Добре, что ты пришла!
— Тсс, — приложила к губам палец Воста и оглянулась. — Не так громко. Я пришла помочь тебе из этой темницы выбраться.
— Благодарствую, но чую, что Череда уже уверовал в мою неповинность.
— Оно может и так, да только прежде, чем он решит тебя выпустить, выпускать уже будет некого.
— Не пойму, об чем ты?
— Да тут кое-кто извести тебя замыслил, — сказала, точно по сердцу резанула. Милава, конечно, уже нагляделась на толпу, скорую на расправу, но то умы злоба ослепила, а так, чтоб замыслили…
