— Я тоже слышал об этом. — Галрито прикрывает глаза. — Ну а что же ты?
— Я… У меня еще дом есть.
— А, эта развалюха? Да она скоро рухнет. — Горькая усмешка морщит уголки губ Галрито. — Да и что тебе в нем?
— Как это! Живем в доме. А без дома и не знаю что делать буду.
Появляется Жозе Инасио Мира.
— Пора, ребята.
Галрито выпивает еще одну стопку, и они встают.
— Брось думать, — говорит Жозе Инасио, кладя руку на плечо Палмы. — Сейчас тебе нужна ловкость и твердость. Понятно?
Палма высвобождает плечо и идет к двери вслед за Галрито. На какое-то мгновение останавливается, потом исчезает в черноте ночи.
Вернувшись, Жозе Инасио Мира сталкивается у перегородки, отделяющей лавку от жилой части дома, с женой.
Франсиска, как и муж, одета в черное. Как и муж, она высока и здорова. Широкая юбка в складку почти скрывает ноги, шаль слегка обтягивает грудь. Из-под плотно повязанного головного платка смотрит явно обеспокоенное лицо.
— Не волнуйся, — говорит Жозе Инасио. — Палма, несмотря ни на что, — человек верный.
— Быть может. Только не для него это. Ты ведь так же думаешь.
На столе около бутылки так и стоит нетронутая стопка водки.
— И как он справится? — Франсиска чуть заметно качает головой. — Даже выпить забыл.
Дважды обойдя лавку, Жозе Инасио Мира скрывается за перегородкой и садится у очага.
— Сам не знаю.
— Вот то-то.
Франсиска садится рядом. Они молча смотрят на огонь, неотступно думая все о том же. Думая и стараясь вообразить все возможные осложнения.
— Будет, — говорит Жозе Инасио, — ничего не должно случиться.
Он принимается скручивать сигарету и, прикурив от головешки, медленно выпускает облако дыма.
— Посмотрим.
Согнувшись под тяжестью огромных мешков, мужчины поднимаются с земляного пола, с нетерпением ожидая момента, когда будет приказано двинуться в путь.
Корона встает на скамью, чтобы погасить лампу. Но прежде он все внимательно осматривает. Его могучая, плечистая, коротконогая фигура, стараясь удержать груз, подается вперед. Круглые, холодные, ничего не выражающие глаза шныряют по сторонам, как два недобрых зверька.
Помещение похоже на старую заброшенную конюшню. По углам, устилая изъеденные жучком балки, висит плотная паутина. Завалившаяся набок, без единого колеса телега упирается оглоблей в кормушку. На торчащих из балок огромных гвоздях висят мешки, упряжь, обрывки веревок. Ящики самых разных размеров валяются по углам на устланном подгнившей соломой полу.
— Кто-нибудь курил?
