Как-то начальник заставы, возвращаясь с участка, заехал по пути на стрельбище.
Бойцы уже собрались домой.
— А где Терехин? — оглядев строй, спросил капитан молодого лейтенанта.
— На огневом рубеже, тренируется холостыми патронами… Я разрешил.
— Не получается у него?..
— Все приборы перепробовали, все методы… Видно, правила стрельбы составляли не для Терехина, — вздохнул лейтенант. — Вместо того, чтобы целиться в мишень, он улыбается мне, будто я девица красная. Не втиснуть нам его в правила стрельбы, слишком рамки узки.
Капитан из практики знал, что порой не грех отступить от правил стрельбы при обучении таких «оригиналов» как Терехин.
— Товарищ Терехин!.. Не надо вставать. Лежите. Перед вами не мишень, а, считайте, живой фашист! И не убьете вы его, так он вас… не пожалеет. Понятно?
— Понятно, товарищ капитан. Убьет он меня, — вздохнул Терехин.
Старшина только передернул плечами: что, мол, поделаешь с ним?
— Почему? — лицо капитана сделалось строгим.
— Холостыми не достанешь, товарищ капитан…
Начальник заставы даже приподнял козырек фуражки, неожиданно рассмеялся.
— Выдайте Терехину три боевых патрона, — приказал он.
Когда боец зарядил карабин, Светлов сказал:
— Слышите песни? Мы уходим со стрельбища. Вы останетесь с «фашистом» один-на-один. Отстреляетесь — позовете нас.
Боец выждал, потом все же оглянулся через плечо: ушли или нет? Раньше всегда кто-нибудь стоял над ним. Успокоившись, он поудобнее улегся, зажмурил левый глаз, стал наводить карабин в цель, и ему показалось, что перед ним не тонкий щит разрисованной фанеры, а звериное лицо живого врага.
Прозвучали выстрелы.
Терехин бросился к мишени и, забыв, что рядом никого нет, закричал:
— Попал, двумя попал, товарищ капитан!..
В эту минуту можно было подумать, что он и в самом деле «извел» фашиста.
Терехин встретил зиму в том же «звании» отстающего.
Однажды, почистив коровники и нарубив старшине дров, он отогрел в казарме руки и занялся винтовкой.
— Терехин! — позвал его дежурный по заставе. — Капитан оставил тебе газету. Тут заметка и портрет. Терехина Катя… Не твоя ли сестренка?
Обожженные морозом щеки Ивана побелели. Он почти вырвал газету у дежурного, который уже отвечал по телефону.
— Двух бойцов… с оружием и топором в район впадения Холодного Гирла в реку Бурунча!.. Есть! Разрешите выполнять, товарищ лейтенант? Есть!
Сержант положил трубку, почесал затылок.
— Кого же послать? Одни в наряде, другие — только из наряда… — рассуждал он вслух.
