Джейсон, который когда-то заставил меня танцевать перед всеми кураторами музея, потому что я проиграла пари.
Джейсон, который иногда, когда я кашляла, как бы был не со мной. Да, он стоял рядом, но внутри в панике превращался в калькулятор, подсчитывая процент кислорода и показатели пыли, пыльцы и времени, за которое нам удастся добраться до больницы.
Я ненавидела это его поведение, потому что оно напоминало мне о болезни.
Иногда он бормотал себе под нос, рисуя диаграммы, которые мне не показывал, думая о том, что не собирался обсуждать.
Ну так он и не был идеальным, Аза. Не был. Просто в твоей голове ты пытаешься сделать из него то, чем Джейсон никогда не являлся. Какая разница, что в ту же секунду, как ты увидела его в костюме аллигатора, ты подумала «о боже, наконец-то кто-то такой же, как я».
Он не такой, как я.
Он человек.
Верно.
Заткнись, мозг Азы. Заткнись.
Я слышу из глубины судна ужасный крик невидимой птицы.
«Нет. Оставь меня или убей», – поёт призрак.
Он переходит к бессловесным крикам, от которых моё тело холодеет. Призрак-птица – Кару, вспоминаю я – снова поёт, издавая болезненный вой. Все притворяются, что ничего не происходит. Все его игнорируют.
Я пытаюсь заблокировать звук, но потом из ниоткуда мельком вижу то, чего не могу…
Кто-то склоняется надо мной в колыбели.
На мгновение я вижу собственную крошечную руку в большой руке в чёрной перчатке.
И это всё, что у меня есть, обрывок воспоминания.
«Убей меня, – кричит птица-призрак. – Разбитое сердце. Разорванная струна».
Я снова вздрагиваю, когда Дэй трясет меня за плечо.
– Шевелись, если не работаешь. Ты мешаешь ставить сети.
– Ты это слышишь?
– Слышу что?
– Птицу.
Дэй склоняет голову набок.
– Нет, – отвечает он, хоть и слышит.
Что я вспоминаю?
Я тяну Дэя за рукав.
– Магонианские дети. На что они похожи?
– Они? Мы. Мы вылупляемся. И при этом мы намного разумнее детей подводников, – говорит первый помощник с напыщенным видом. – Я помню, как я вылупился.
Я не доставлю ему радости, показав, как меня впечатлил его рассказ.
– А кричащая птица?
– Призрак, – натянуто отвечает Дэй.
– Это кэнвр?
– Это уже два вопроса. Или четыре, в зависимости от того, как считать, – говорит он угрюмо.
– Дэй, пожалуйста.
– Просто… – шипит он, оглядывается, а затем оттаскивает меня от ближайших членов команды. – Просто оставь это, Аза. Призрак всполошился с тех пор, как ты взошла на борт.
Я останавливаюсь, задумавшись.
– Но если это призрак, то раньше он был чем-то другим. Чем же?
