Солнце еще боролось с туманом, стоявшим над болотом, когда плоскодонки причалили к берегу возле хибарки. Эмилия, приготовившись распоряжаться выгрузкой, громко командовала:
— Слезайте по одному! И не поднимайте сутолоку, не то при таком грузе дело кончится тем, что мы все пойдем ко дну.
Однако никто, повидимому, не признавал в данном случае ее авторитета, и ребятишки повскакали со дна лодки и, отчаянно раскачивая ее; всей оравой бросились на нос прямо по ящикам и мешкам, стараясь опередить друг друга, чтобы первыми спрыгнуть на землю.
Опершись на массивную спинку железной кровати, Эмилия с явным неудовольствием следила за всей этой сумятицей и с негодованием отвернулась, когда Надален спросил ее ухмыляясь:
— Все в порядке, генеральша?
Гита, застрявшая между большой клеткой для кроликов и квашней, жалобно молила:
— Помогите мне, а то я не выберусь отсюда…
— Потерпите, дорогая… Если не выгрузить сначала эти вещи, отсюда вас может вызволить один только господь бог!
С других лодок все уже высадились, и скоро обитатели Красного дома шли гуськом по тропинке, которая вела к хибарке Таго.
Сперанца, выходившая на следующий день замуж, перебиралась на новое место, и соседи всем обществом вызвались помогать ей при переезде.
Женщины в косынках и фартуках разобрали метлы и тряпки, привезенные из дому, а мужчины принялись выгружать из лодок пожитки, и через короткое время на полянке перед домом грудой лежали мешки, ящики, мебель, оплетенные бутыли, кошелки с курами и прочей живностью.
— А когда будет завтрак? — спросил веснущатый карапуз.
— Вот тебе на! Не успели приехать и уже есть захотел? — ответила ему мать, но тут же вынула из вместительной сумки хлеб и сало, нарезанные ломтями, и раздала их детям.
— Когда поедите, — сказала им Эмилия, — соберите в кучу хворост за домом — и дело сделаете и глаза мозолить не будете.
Женщины сразу принялись наводить чистоту, а мужчины стали складывать такую же «грубу» на открытом воздухе, как те, на которых все хозяйки в долине кипятили белье, и убирать в кладовку позади дома вино и продукты.
Прежде всего в дом внесли уже послужившую Берто и Розе кровать, которую две женщины предварительно вычистили, не жалея керосина. Поставив ее посреди комнаты, на нее сразу же положили два тюфяка, только что набитых шуршащими листьями кукурузы. Сперанца вытащила из сундука грубые домотканные простыни из самодельной пеньковой пряжи и дырявые наволочки, на которых было вышито украшенное завитками пожелание: «Спокойного сна!» — подарок двоюродной сестры из Романьи.
