Фиу смотрел на поясок и мучительно вспоминал, на ком мог его видеть. «Скаредный, маленького роста, худой и вечно в серой одежде, иначе с чего бы ему таскать нитки такого мышиного цвета… А вот и перетершаяся завязка».
Чародей приподнял за цепочку зеркало – маленькое, круглое, чуть больше монетки. Сзади гравировка, но уже стерлась. Кстати, именно про такие зеркальца и зашел вчера разговор. А в самом пояске, кажется, зашито что-то… Фиу обернулся и поймал на себе взгляд хозяина. Старьевщик следил за ним, застыв над счетами и зажав в руке лупу.
– Давно он у вас? – осведомился Фиу, кивнув на поясок.
– Третий день, – хмуро ответил тот. – Внучка на улице нашла. Да тогда же ногу вывихнула, лежит теперь.
Старьевщик сердито глянул на поясок и снова склонился над счетами, ожесточенно щелкая костяшками.
– Сколько возьмете? – продолжал Фиу. Он ожидал, что торговец заломит несусветную цену, но тот махнул рукой и бросил:
– За четверть дуката отдам. Добра от него не жди…
Чародей, не глядя, вынул из кошелька горсть мелочи и положил на стол:
– Без сдачи. Все с собой беру, и хорошее, и плохое. А девочка ваша завтра утром встанет.
Торговец изумленно воззрился на молодого посетителя.
– А вы, сударь, простите… из…
– Он самый. В расчете?
– В расчете, – еще не до конца придя в себя, ответил старьевщик.
– Тогда прощайте, – Лэм сложил пояс в сумку и вышел из лавки.
Оставим пока Фиу Лэма разбираться со своей покупкой, которая, наперед скажем, изрядную роль сыграет во всей истории, а Расину предоставим самому выбираться из трущоб.
Граф Леронт в это утро отправился в гавань.
«Лафисс», на котором они прибыли в Лафию, был приписан к тамошнему порту, а владел им молодой шкипер Рельт Остролист. Увидев его имя в судовой роли, Леронт не удержался от улыбки.
– Какая фамилия!
– Да это скорее прозвище, – ответил Рельт, – там, откуда я родом, их раздают обеими руками. Старые верфи – самое лучшее место в мире! Будем в Лафии, свожу вас туда…
Нынешним утром Леронт нашел корабль без труда, а рядом с ним, на пристани, увидел и самого Рельта – он говорил с краснорожим толстяком в одежде городской стражи. Разговор шел на местном наречии, и Леронт понимал через слово. Ясно было только, что недалеко до ссоры.
Кто-то с корабля окликнул Рельта.
– Подожди! – крикнул моряк.
Стражник поймал миг и улизнул. Рельт зло посмотрел ему вслед, выругался и повернулся к Леронту. У него было приятное лицо, загорелое, осыпанное веснушками, и серые глаза.
