— Одним чернокнижником меньше, — с презрением сказал Хет. Он снова выглядел как обычная тряпичная кукла.
Фарамор усмехнулся.
— На этот раз я разделяю твои чувства, Хет. Мне этот жирный боров никогда не нравился.
Раздался сухой хруст и алтарь начал покрываться сетью трещин. Через несколько мгновений он развалился на сотни мелких камней. Скелет Ратиша превратился в груду костей, череп с отвалившейся челюстью, роняя зубы, покатился по полу, ударился о стену и раскололся на несколько частей.
— Этот храм теперь бесполезен, — глядя на то, что осталось от алтаря, сказал Хет, — но он сделал то, для чего был построен.
— Когда я отдал алтарю свою кровь, почувствовал присутствие Нэба, — задумчиво произнес Фарамор. — Я будто прикоснулся к чему-то огромному и мощному, как… — он не смог подобрать слова для сравнения, которыми мог бы описать свои ощущения.
— Это только начало. Только начало… Мир начал меняться. Благодаря тебе, он уже стал другим. Нэб приближается. Когда выйдешь наружу, ощутишь его дыхание… Ты отдал свою кровь, но кое-что и обрел, верно?
— Да, — согласился Фарамор. — У меня такое чувство, будто все что я делаю, уже когда-то было. Тень памяти… какой-то отголосок… Даже не знаю, как это объяснить, — он наморщил лоб и всплеснул руками. — Я помню места, в которых никогда не был. Помню свои же деяния, которые не совершал, но в то же время, часть меня говорит, что их совершил я.
— Это память Темной Искры. В таком древнем мире нет ничего, чтобы не повторялось. Возможно, тысячелетия назад, кто-то похожий на тебя шел тем же путем. Заходил в храм, подобный этому. И, кто знает, может, у него был помощник-демон, вселившийся в тряпичную куклу.
— Наверное, ты прав, Хет, — Фарамор вздохнул. Он поднял куклу, сунул ее за пояс и направился к выходу.
— Ты знаешь, куда мы теперь направимся? — спросил демон.
— Да, знаю. Теперь знаю. Конечно, мне хочется пойти в столицу и разделаться с Таракотом, палачом, да и со всеми жителями этого поганого города, но еще рано. Сейчас у нас есть дело по — важнее.
— Ты изменился, — усмехнулся Хет. — Больше не мыслишь как мальчишка, готовый лезть на рожон. В тебе становится больше здравого смысла. Так куда мы направимся?
— На север. Мы пойдем на север. Нам нужно разыскать сестру Сэдры, одну из трех. Не знаю почему, но это важно. Искра, должно быть это она подсказывает мне что делать.
Когда Фарамор поднялся по лестнице и вышел из храма уже наступил вечер. Буря давно стихла, но по темнеющему небу по-прежнему неслись тучи, а ветер завывал как раненый зверь. Из-за буйства стихии мертвый лес вокруг превратился в сплошной бурелом. Лишь немногие уцелевшие сухие стволы с обломанными ветвями торчали как жуткие обелиски. Вдалеке, в сгущающихся сумерках темнела стена живого леса.
