Путь грозы - Дмитрий Александрович Видинеев

Крохотный паучок выбрался из щели между дорогой шкатулкой и толстой кулинарной книгой, целеустремлённо пробежал по полке, на несколько секунд замер, а потом начал спускаться по паутинке, усердно перебирая лапками. Он не был жильцом этого шикарного дома - утром сдуру заполз в открытое окошко, весь день прятался от хозяйки, её маленькой дочки и чёрной кошки, а теперь, немного осмелев, спешил обратно, на волю.

Паутинка опускалась, опускалась... Вот уже и столешница с массивными бронзовыми часами, стрелки на которых показывали 10.30. Темнота за окном манила паучка, сулила ему покой и пищу. Она была так близко. Оставалось взобраться на стенку, юркнуть за занавеску...

Тут-то его и заметила сидящая в кресле молодая женщина с пышными огненно-рыжими волосами, собранными в "конский хвост". На её красивом лице отразилось недовольство. Пауков она побаивалась, даже таких крошечных. Все кто имел больше четырёх ног и умел ползать по стенкам, были в этом особняке гостями нежеланными.

Женщина поднялась, взяла с подлокотника кресла журнал "Кино и театр", который успешно помогал ей скоротать вечер, свернула его в трубку. Подошла к паучку. Сначала хотела смахнуть журналом маленькое чудовище на пол и раздавить, но затем вспомнила, что однажды так и поступила, и свидетельницей расправы оказалась Кира. Дочка тогда не на шутку рассердилась - топнула ножкой, надула губки, а потом на одном дыхании выдала историю про дружное семейство паучков, которое теперь осталось без сыночка. Она не сомневалась, что мама лишила жизни именно сыночка. С фантазией у неё всегда всё было в порядке.

Сейчас Кира спала в своей обставленной в стиле "сказочное королевство фей" комнате на втором этаже. Но для женщины даже её сердитого образа перед мысленным взором оказалось достаточно, чтобы отменить смертный приговор.

Нехитрыми манипуляциями она загнала незваного гостя на журнал, после чего осторожно поднесла его к окну и вытряхнула в объятия душного июльского вечера. Облегчённо вздохнула: дом избавился от монстра! Аллилуйя и аминь - пускай теперь других пугает.

Но тут она заметила за окном отблеск фар. К особняку подъезжала машина. Женщина знала, кто сидел за рулём - человек, который был ей неприятен больше всех пауков вместе взятых. Надменный, мрачный, расчётливый и очень обидчивый, в его памяти как в копилке откладывались даже такие мелочи как косые взгляды, шушуканье за спиной, недостаточно уважительные рукопожатия. Эти "монетки" он вынимал время от времени, чтобы лишний раз поскрежетать зубами. Главным авторитетом для него была его высокомерная мамаша. Тот самый случай, когда яблоко от яблони... Он коллекционировал дорогие наручные часы; записывал в тетрадь свои "умные" мысли; носил золотые запонки; курил кубинские сигары, а за ужином выпивал рюмку коньяка; ненавидел отечественный кинематограф; боготворил Англию; мечтал пожать руку принцу Чарьлзу.