Фарамор увидел, как в его сторону по улице идут те четыре колдуна, что были рядом с Тангарой. Три прошли мимо, направляясь к хлеву, в который бледные твари согнали людей, а один остановился возле юноши. Выглядел колдун лет на тридцать. У него было узкое, с впалыми щеками лицо и жидкая светлая борода.
— Наши твари собрали неплохую жатву с этой деревеньки, — заметил он.
Фарамор пнул ногой отрубленную голову ворха.
— Тварей тоже полегло немало.
— Оно того стоило. Посмотрите на этих солдат, господин, — колдун указал ладонью на лежащий в пыли труп воина. — После того, как мы проведем обряд, они снова будут держать в руках мечи. Мы оживим всех, чьи тела не слишком пострадали. Остальных сожрут ворхи.
В конце улицы в одном из дворов все еще шел бой. Фарамор увидел, как мелькнули горящие алым огнем глаза единственного уцелевшего солдата, в чье тело вселился демон. Носитель Искры понял, что через несколько минут сопротивление будет полностью подавлено.
— Посмотрите, господин, — колдун указал на один из домов. — Эти мертвецы странно себя ведут.
Фарамор взглянул в указанном направлении. Там, на крыльце дома нервно суетилось несколько тварей. Они заходили в дверной проем, тут же выходили и снова шли обратно.
— Да, это странно, — равнодушно согласился он. — Ну что же, пойдем посмотрим.
Перешагивая через трупы, они пошли к дому. Мимо пробежал ворх, зыркая в разные стороны рыбьими глазами. В когтистой лапе бледная тварь сжимала оторванную человеческую руку.
Фарамор и колдун поднялись на крыльцо — мертвецы расступились, уступая им дорогу, — и вошли в дом. Носителя Искры удивило то, что предстало перед его глазами: в центре комнаты в кресле сидела женщина. Возле ее ног на полу лежала мертвая девочка. В комнате находилось с десяток мертвецов и несколько ворхов, но твари держались на некотором расстоянии от женщины, будто что-то мешало им приблизиться. Возле стен лежали обломки мебели и груды тряпья.
Женщина была красива — темные вьющиеся волосы локонами ниспадали на плечи, густые брови, миндалевидные глаза. Свет стоящей на подлокотнике кресла масляной лампы придавал чертам лица суровость.
Фарамор сделал шаг вперед и словно наткнулся на невидимую пружинистую стену. Губы женщины растянулись в презрительной улыбке.
— Проклятые некроманты! — прошипела она.
Только сейчас Фарамор увидел, что на полу очерчен черный круг, вдоль которого мелкой вязью тянулись какие-то знаки. На темных, почему-то блестевших влагой досках, круг был едва заметен.
