Конечно, он заранее знал, что скульптура, вероятно, высечена учеником великого Скопаса, возможно, в честь победы Птолемея над египетским флотом; что была установлена в 306 году до нашей эры на острове Самофракия в Эгейском море и что подобные изображения богинь украшали корму боевых греческих и римских судов в древности. Но одно дело знать, а другое видеть! Он стоял и смотрел, забыв обо всем на свете…
Ему чудилось — крылатая богиня, изображенная в виде прекрасной женщины, не стоит на постаменте, а стремительно, в пенных брызгах неудержимо и смело мчится вперед! Он будто различал шум ее развернутых крыльев.
Когда-то скульптура Ники купалась в солнечной лазури родной Эллады, плыли над ней белоснежные облака, а у ее ног неумолчно рокотал морской прибой. Теперь же, перенесенная в холодный Париж, она словно сохранила солнечное сияние: так тепло в лучах подсветки золотился ее мрамор.
И казалось мальчику, что он слышит плеск южного моря, свист ветра в туго натянутых снастях корабля. Перед ним открывался безбрежный голубой простор, и хотелось лететь, как Ника, вперед, наперекор всем бурям и опасностям. И сердце переполнялось радостью от предчувствия такого полета…
Лишь потом он заметил, что у скульптуры отбита голова, нет рук и ступней ног. «Неужели никогда она не обретет свой первоначальный облик? задумался Артем. — Неужели ничего нельзя сделать, чтобы увидеть лицо Ники, ее необычайную улыбку? Ведь она, конечно, улыбалась…»И тогда он поклялся, что жизнь потратит, но вернет людям улыбку Ники!..
— Скажите, пожалуйста, Артем Сергеевич, — торопил репортер, — а в случае сегодняшней удачи каковы дальнейшие планы вашего Института Проблем?
— Лет за десять постараемся воссоздать четыре мировых шедевра древнего искусства: после памятника «Свершившемуся тысячелетию России» Нику Самофракийскую. Затем скульптурный портрет египетской царицы Нефертити творение гениального скульптора Тутмоса. Он не успел закончить самый великолепный портрет всех эпох и народов, потому что фанатики жрецы, ворвавшись в мастерскую Тутмоса, убили его.
Далее мы намерены воссоздать четырнадцатиметровую статую Зевса. О ней, лучшей из всего, что создал великий Фидий, мы знаем лишь по свидетельствам его современников. Сама статуя не сохранилась.
И наконец, мы хотим вернуть человечеству прекраснейшую из всех скульптур, когда-либо созданных за всю его историю: Афродиту Книдскую самое бесценное сокровище Праксителя, его вдохновенный гимн красоте и любви.
