Он разделся первым и «столбиком» нырнул в воду. Тоня сначала попробовала воду ногой, отдернула («Ой, горячо!»), а затем съехала со скользкого каменного бортика.
— Ой, как приятно! — крикнула она, и ее голос повторило эхо. — Как в сказке.
— А ты говоришь, что на Камчатке плохо, неинтересно...
— Что ты, Вася! Разве я это тебе сказала хоть раз?
— Ладно, замнем для ясности... Ты смотри, не переусердствуй. Пятнадцать минут и все, а то с сердцем будет плохо.
— Я знаю... Здесь и зимой, наверное, тепло? Да?
— Тепло. Трава зеленая, даже что-то цветет... Дикие олени греться приходят, медведи.
— Нет, правда, как в сказке!..
Тоня плескалась, плавала от бортика до бортика, даже попробовала бороться с мужем, но Бочкарев сказал, что в этой воде надо вести себя степенно и вообще пора вылезать. Тоня сделала капризное лицо, однако вылезла первой и, поеживаясь от ветра, стала вытираться.
Бочкарев захватил с собой канистру и бидон, которые дала Надежда Петровна и, одевшись, набрал целебной воды, а из пузырящегося болотца — не менее целебной грязи.
— Ну вот, а ты говорила, что начальник заставы не держит своего слова, — сказал Бочкарев, счастливо улыбаясь.
— Начальник заставы — держит, это муж Вася не всегда держит, — пояснила Тоня.
— Как видишь, и муж держит!
Бочкарев был доволен поездкой, купаньем, а больше всего тем, что прогулка понравилась Тоне, и он решил, что с этого дня постарается как можно чаще развлекать Тоню: выберет время и съездит с ней в гости на ближнюю заставу к соседу справа, научит ее ловить рыбу, покажет ближние пещеры и в тихую погоду покатает на лодке по океану. Можно будет придумать для Тони и другие развлечения, хотя бы сводить ее на прожекторный пост, пусть посмотрит, как шарит по океану сильный голубоватый луч.
Прежде чем отправиться в обратный путь, Бочкарев прошелся взад-вперед между бьющими фонтанчиками, озерцами грязи и лужами горячей воды, увидел на земле обрывок старой газеты и, к удивлению Тони, поднял его и положил в карман. Так же он поступил и с несколькими обгорелыми спичками.
— Зачем это тебе? — спросила Тоня.
— Посмотрю на заставе... Спички, по-моему, не местные.
— Ну, и что такого, если не местные?
— Тонечка! — Бочкарев ласково взглянул на жену. — Мы ведь живем на границе. За нами океан, узкая полоска наших территориальных вод, а за ней нейтральные воды и то, что мы называем сопредельными государствами, причем правители этих государств, как ты знаешь, питают к нашей стране не очень теплые чувства. Вот так...
