- Где вы были? - спросил я у ближайшего стражника, вспомнив, что уже видел его лицо в Банях. - Что случилось?
- Ничего, сэр. Мы действовали согласно приказу. Мы сопровождали вас до Храма.
Я молча смотрел на него. Что толку в таком объяснении? Он мог бы заявить, например: "Я уяснил задачу и выполнил ее", так оно и было. А вот если бы он разогнал толпу, когда она начала выходить из-под контроля, как и следовало поступить всякому разумному полицейскому...
Впрочем, в тот момент я был рад, что он этого не сделал. Ему, наверно, придется оправдываться перед Иерархом, но я был доволен. Я знал, что сказать Иерарху. Мои доводы получили подкрепление. Я возвращаюсь на Землю, и меня провожают как героя.
Не без ущерба для самолюбия должен признаться, что у самого входа я оглянулся и мысленно попрощался с моими верными сторонниками.
Их были тысячи. Ночью трудно определить точнее. Они заполнили большую часть площади перед Храмом.
Они стояли твердо, непоколебимо, и задние ряды не редели, хотя из всех окон на них сурово глядели жрецы. В этот момент меня одолело тщеславие, я, должно быть, напоминал Муссолини, приветствующего толпу со своего балкона.
И тут я поймал взгляд знакомых глаз - мне ободряюще улыбался Кориоул. Рядом с ним сверкал лысиной человек, передавший мне послание, с которого и началось это массовое движение. Удар по самомнению был тяжелым. Я понял, что стояло за этой демонстрацией.
Я ошибался, полагая, что события развиваются стихийно, что люди пошли за мной, воодушевленные лишь светом моей мудрости. Тут явно чувствовалась рука Кориоула - специалиста, умеющего обращаться с толпой.
И мне показалось тогда, что среди собравшихся немало людей со спокойными взглядами - мужчин и женщин, которые помогли раздуть зажженное мной пламя. Я решил, что это - люди Кориоула. Но на большинство людей непривычное возбуждение толпы действовало опьяняюще.
Итак, Кориоул перехитрил меня. С моей помощью он пробудил от спячки чернь, воспользовавшись маленьким недоразумением с зажигалкой. И то, что происходит теперь перед Храмом, очевидно, дело его рук.
Или - моих?
Кориоул пристально смотрел мне в глаза. Его улыбка исчезла. Как я мог сообщить ему, что собираюсь делать? Я кивнул ему и отвернулся. Стража плотно сомкнулась вокруг меня. Ворота открылись, за ними суетились жрецы.
В этот момент меня остановил голос Кориоула, слабый и тонкий в огромном пространстве площади, заполненной гудящей толпой. Он выкрикнул только одно слово, но оно всколыхнуло толпу. Это было самое опасное слово, которое только мог произнести человек на улицах Малеско.
