Грейс по дороге домой сказала про это Эббе, и та ответила ей едким смехом.
— О небо, Грейс! Неужели вы думаете, что Вилла и Свен могли иметь что-то общее? Невозможно. Он никогда не оторвется от юбки матери или сестры. Никогда. Он очень умный и хочет стать знаменитым. Ульрика горит желанием, чтобы он им стал, но когда придет время, она переменит свою точку зрения. Слава заберет его у нее. Человек сложен. Я прощаю Свена, но мне тоже хочется как следует встряхнуть его, чтобы он оторвался от своей семьи.
Грейс подумала, что у Виллы тоже были такие намерения. Человек, похожий на Свена, не мог интересовать долго. Свен, Аксель, Якоб, Густав…
Густав существовал под другой маской.
Ночью Грейс почти не спала. На чердаке скрипело, она была уверена, и из библиотеки доносились голоса Эббы и Якоба. Грейс решила вернуться, чтобы попросить какую-нибудь книгу и еще раз пожелать им спокойной ночи. Подходя к двери, она услышала:
— Густав все организует. Кто еще?
Увидев Грейс, Эбба подпрыгнула. Ее лицо белело во мраке догоравшего огня в камине и оплывших свечей.
— Вы вошли так тихо. Что-то случилось?
— Я только хотела взять что-нибудь почитать, если у вас есть на английском.
— Огромный выбор. Посмотрите сами, — Эбба зевнула. — Я пойду спать. А ты, Якоб? Отложи свои расчеты. Столько беспокойства о делах имения при недостаточном штате, Грейс. Нам не позавидуешь.
Итак, существует Густав-работник? Или Эбба, спохватившись, таким путем решила изменить смысл услышанной Грейс фразы?
Дети Синклера с шумом неслись по ступенькам. Кейт шла медленно, а Питер почти полз.
— Бедный Питер, — объяснила Кейт. — Он все еще такой хилый.
Питер со скучными глазами и темными кругами вокруг них, с желтой кожей выглядел болезненным и апатичным.
— Беда в том, что он не хотел лечь в постель, — продолжала Кейт. — И допоздна работал.
— Надо было, — сказал Питер. — Перестань, Кейт. Работа есть работа. Я вообще никогда не мог лежать в постели с термометром. Мы сегодня постреляем?
— Если ты в силах, — сказал Якоб, а Эбба, приветствуя Кейт и Питера легким поцелуем, добавила:
— Сегодня ланч пораньше, потом мужчины могут делать, что хотят. Свен и Ульрика уже здесь.
Это был серый денек с низким темным небом. Для уюта Эбба задернула занавески в столовой и зажгла свечи — пурпурную, посветлее и зеленую в подсвечниках на стенах. Их пламя отражалось в вазах и высоких бокалах на столе, таких тяжелых, что если поднять пальцами, то пальцы сломаются, подумала Грейс. А если кинуть кому-то в голову? Но никто здесь не собирался кидаться бокалами с бренди. Все такие добрые друзья, все так упиваются встречей. Даже Ульрика приятна и весела с детьми Синклеров. Она накормила их, а потом повела на чердак поиграть в игру с переодеванием.
