Папаша Бейк — высокий, худой как скелет, с полным отсутствием интереса к гостям, являл собой воплощение старости. Ульрика суетилась возле тарелок с едой, чашек с чаем, последний — в честь английской гостьи. И доктор Свен Бейк, авторитетный и мужественный в своем офисе, под недремлющим оком матери и сестры стал другим.
Ему бы лучше убежать от его нянек, подумала Грейс, из этой удушающей атмосферы.
Но в этом доме было и кое-что привлекательное.
Сквозь кружевные шторы Грейс видела перья камышей над гладью озера, качающиеся под ветром. Золотые листья кружились и оседали, как бумага.
— Здесь летом действительно прелестно, — сказал Свен. — Много народу, конечно. Все едут поплавать и погрести.
— Больше всего мы любим зиму. — Ульрика с ее зимним лицом не открыла тайны. — Очень спокойно и уединенно. Здесь остаются только постоянные жители. Падает снег, озеро замерзает, и мы зажигаем большой камин. Что может быть лучше, Свен?
— Прекрасное время для работы, — кивнул он.
— Мой брат пишет научные тезисы, — объяснила с гордостью Ульрика. — Ему здесь никто не мешает.
Казалось, мамаша Бейк не говорит по-английски, хотя, наблюдая за ее глазами под стеклами очков, Грейс поняла, что она понимает больше, чем кажется. Это стало ясно по ее случайному замечанию Ульрике и Свену, сделанному по-шведски. Старик у камина безмолвствовал.
Вилла совсем не годилась для этого общества.
Эбба рассказала Свену и Ульрике о письме Виллы.
— Грейс стало легче, правда, Грейс? Я уверена, что вы думали о похищении.
Ульрика хихикнула.
— Уж не Свеном ли!
— Не смейся, Ульрика, — сердито сказал Свен.
— Но ведь ходили слухи, что ты собираешься на ней жениться.
— Такие слухи ходили о каждом, с кем ее видели. Ты знаешь это не хуже меня. И вообще она была здесь только раз, причем вместе с другими людьми. — Темные меланхолические глаза остановились на Грейс. — Мы плавали и катались на лодке. Синклеры тоже были. И Билл Джордан.
— Если и ходили слухи о ком-то еще, то это о Билле Джордане, — сказала решительно Ульрика.
— Успокойся, он слишком мало прожил, чтобы рассказывать про него сказки.
Грейс посмотрела на Свена.
— Должно быть, для вас ужасно было давать заключение о смерти друга.
— В жизни доктора чего только не бывает, — ответил Свен. — Это несчастный случай. Я никогда в этом не сомневался.
— Мы все, — сказала Ульрика, опуская с глухим стуком чайник на стол. И что-то добавила по-шведски своей матери.
Старая леди закивала и впилась взглядом в Грейс. Что они обсуждают? Нет ли у нее видов на Свена? Они в каждой одинокой женщине, наверное, подозревают ту, которая явится и заберет у них сына и брата? Ну, слухи о нем и Вилле она могла развеять сейчас же. Они совершенно нелепы. Вилла удрала бы за многие мили отсюда, от этой давящей атмосферы.
