Марк открыто улыбнулся и протянул руку:
— Зови меня просто Марк. У меня в легионе нет места пустым формальностям и преклонению перед званиями. А насчет твоего обещания… Faber est suae quisque fortunae[4].
Три месяца прошли в непрекращающихся стычках. Карфаген не вступал в открытую войну, а Рим ограничивался присутствием войск на границе. Люди же гибли десятками каждый день, каждую ночь.
Марк налил две кружки вина. Протянул одну Гракху.
— Плохо дело… — Легат выплюнул эти слова, как горечь полынной настойки.
Гракх кивнул:
— Если карфагеняне полезут, нам не выстоять. Осталось в лучшем случае три четверти воинов. Эта война, Марк, а не мелкие пограничные стычки.
Последние три слова патриций выделил особо. Подобные обороты частенько попадались в сводках новостей из сената.
— Надоело, — бросил Марк и отпил глоток вина.
* * *
Эта ночь пахла кровью. Передовые части Карфагена ударили внезапно и Пятую когорту смели в полчаса. Еще можно было бы что-то изменить, но время уходило песком сквозь пальцы — пока прибежал вестник, пока легион дошел до заставы, пока…
Марк не успевал.
Там, на берегу этой проклятой речки Тицины, умирали шесть сотен воинов. Его воинов. А легион все еще выходил на рубежи.
Гракх глухо сказал:
— Это война.
Марк коротко кивнул. В такие минуты ему было неприятно прибегать к словам. Казалось, что они мешали, забирали драгоценное время. Когда-то Марк ответил отцу: «Слова пусть остаются брату, дела — мне».
Через полчаса легион вышел к заставе. Прибрежный песок Тицины казался черным от крови. Никого. Тишина. Смерть.
— Будь они прокляты, — сдавленно прошептал Г ракх.
С левого фланга донесся крик:
— Карфаген!
Марк не стал ждать:
— Две алы конницы — удар по правому флангу.
Гракх, держи центр. Я на левый фланг.
— Выполняю, легат.
— Третья, Седьмая когорты в обход, ударите с тыла.
В небе послышался странный поющий шелест. Так мелодично и страшно могут петь лишь стрелы.
— Щиты! — успел рявкнуть Марк.
На порядки римлян обрушились тысячи черных птиц.
А через пять минут подоспела пехота Карфагена. Это был не бой.
* * *
Темная кровь сочилась из-под ладони. Марк Корнелий не раз уже видел такое. Но никогда не мог представить, что из его бока будет по капле вытекать жизнь.
Боль еще не пришла. Да скорее всего и не придет — не успеет. Легат уже видел такие раны — немного поноет, и все. Ранение в печень смертельно по определению.
Он собрался с силами и вышел к воинам. Нужно что-то сказать. Пусть это всегда лучше получалось у брата. Пусть.
