. Верно, там вынимают уже билетики и, может быть, кто-нибудь уже завладел железной дорогой.
— Коля! Идем билетики вынимать!
— Пойдем!
— Смотри: если мне достанется дом, а тебе — железная дорога, — мы переменимся! — напомнил я товарищу, и мы стали протискиваться к столам с игрушками. В зале уже не было никакого порядка, все бегали, суетились, чем-то сильно озабоченные. Кое-где слышались пронзительные звуки дудок, трескотня барабанов, выстрелы пробочных пистолетов. Навстречу нам лез весь красный, с сияющим от счастья лицом мальчик, которому достался водовоз с лошадью и бочкой.
— Мне билетик! Мне! — кричал я, с отчаянием простирая к толстой барыне свою руку.
— Тише! Тише!.. Всем будет! Всем!
— Я еще не брал билетика! — звонко кричал я, стараясь из всех сил привлечь к себе внимание захлопотавшейся барыни.
— И я — тоже! — кричал мой товарищ.
Мы работали локтями, стараясь пробиться через ряды конкурентов ближе к столу, и наконец пролезли-таки вперед.
— Мне билетик! Мне! Я не брал! — кричал я барыне и махал руками.
— На! Иди! Невоспитанный мальчик!
С этими словами толстая барыня сунула в мою руку какую-то палку и занялась другими детьми. Чтоб могло это значить? Я не уходил.
— Ты получил, так и ступай! Не мешай другим! — заметила мне толстая барыня.
Это меня совершенно обескуражило. С трудом пробиваясь через шумливую толпу детей, я вышел на свободу и начал рассматривать полученную мною от барыни вещь. Это была палка, на одном ее конце была лошадка, а на другом — колесико. Ко мне подошла мать и сказала:
— Ну-ка, покажи, что тебе досталось!
— Это мне не досталось, а дала барыня! Я еще не брал билетика… Куда мне эту палку?! Таких лошадей на свете не бывает… Тут надо хвост, а у ней — палка вставлена…
— Это, друг, нарочно сделано: на палочку сядешь верхом и поедешь… Вот тут и колесико есть!
— Больно мне нужно на палочке верхом кататься! Я ее отдам Яшке, — говорил я, оттопырив губы.
— Нехорошо. Подбери губы! Будь доволен тем, что дали!
— Но я еще не вынимал билетика! Может быть, мне достанется железная дорога, — с мольбою в голосе ответил я матери, но в этот момент ко мне подскочил тот самый мальчик, с которым мы поссорились из-за железной дороги, и, дернув меня за рукав, крикнул:
— Что! Я тебе говорил! Это что? Видишь?
Как же было не видеть: в его руках была железная дорога!
— А у тебя что? A-а! Лошадка! Дрянь какая! — сказал мой враг и понес куда-то железную дорогу. Я был так потрясен этим обстоятельством, что некоторое время стоял в столбняке; потом, заподозрив конкурента в мошенничестве, я побежал ему вдогонку и закричал:
