– Не пялься! – огрызнулась она. – Знаю я все!
Васечка состроил глуповатую гримасу и чуть не расхохотался в голос:
– Ну, насмешила, Таня! Ты соображаешь?
– Я ее сейчас разбужу, вместе и сообразим! – сказала Бородкина и слезла с дивана. – Мне даже интересно, как ты лихо-то!
– Таня, Таня, Таня, – быстро заговорил Васечка, – успокойся. Не надо человека будить. Пускай. Давай это… поспим!
Бородкина легла и закрыла глаза, она думала, все еще не решаясь говорить. Васечка дергал правой ногой, и диван слегка раскачивало. Бородкина представляла картину истинных событий и пыталась отыскать нужные мысли. Но все они блуждали и липкими тонкими линиями обкручивали тело; ее бросало в горячий и уже нездоровый пот.
– Когда ты, наконец, скажешь правду, а? – шепнула Бородкина и сорвала одеяло с себя и Васечки.
Он испуганно вскрикнул:
– Ты чего творишь? Дай одеяло!
– А вот шиш! Мерзни вместе со мной! – зло съехидничала Бородкина. – Или только с ней тебе нравится?
Она вытащила из-под одеяла руку, указала в сторону окна.
Белизна превратила лицо Васечки в плоский блестящий лист.
– Ты со мной так теперь! Хорошо, буду спать так! А тебе на работу пора! – захрипел он и сунул голову под подушку.
– Как ты так можешь! – удрученно сказала Бородкина. – Когда ты только успел? Это ж надо! И с кем?! А я знала, что это именно она.
– А я знал, что ты знала! – Васечка выставил нос наружу и стал передразнивать жену. – А кто она-то? И почему?
– А вот потому! Вон отсюда! – она спихнула его с дивана. – Иди к своей новой, пусть тебя накроет. Сам расскажешь или я поднимусь и все выясню?
Васечка разлегся на полу и закинул ногу на ногу. Ему было холодно и отвратительно неудобно.
– Нет, вы видели?! – причитал он. – Она все знает! Знает она! Чудовище! И только подойди к ней, вот только подойди! Я тебе устрою минуту молчания!
– Всю ночь мне нервы мотаешь! – свесившись с дивана, огрызнулась Бородкина.
Васечка снизу посмотрел на нее и мечтательно заметил:
– Вот Галя – нормальная женщина, нежная, добрая. Жалеет меня. Она-то понимает. Вообще другой человек.
– Ну, все, хватит! – Бородкина мотнула головой и прищурила глаза. – Понимает – ступай туда! А ко мне ни шагу, лимит исчерпан!
Она подняла одеяло с пола и накрылась им.
– Одного понять не могу, – мстительно заговорил Васечка, – ты сама все решила, сама там все уже придумала… Меня куда-то посылаешь… Я вообще с тобой не спорю, мне все равно. Но вот только подумай, сколько зла ты своим идиотизмом принесла… Швабру свою сегодня в руках держать не сможешь, вместе со шприцем! Разбираться она собралась, выяснять! А то, что я тридцать пять лет на тебя ишачил, а ты меня котлетами магазинными кормила?! А теперь ушел, так каждый божий день только и слышу: иди работай, иди работай! На хрена тебе деньги сейчас? На гроб?! Так уже не надо… Человеку до пенсии чуть осталось, а дышать уже нечем… Проработал всю жизнь с этими долбаными больными, с этими больными, не выздоравливающими никогда! Не хочу я их больше видеть! Понимаешь?.. Вот что ты в жизни сделала?.. А нашелся удивительный человек, удивительный…
